Вышли через пару остановок, в глаза бросилась ярко размалеванная стеклянная витрина бара. Здоровенная надпись «Друзья и подруги», а рядом со входом – слащавый парень в белой рубашке с черной бабочкой. Ничего себе, богатенькое место.
Пауль не сразу сообразил, что аляповатая внешность официанта дополняется совсем уж безумной деталью: губами, накрашенными сочной ярко-красной помадой. Тот в ответ наградил мальчишку высокомерно-пренебрежительным взглядом. Спесивая мина сменилась откровенным страхом, когда из трамвая горохом посыпались штурмовики в коричневых рубашках.
Крашеный при виде такого подкрепления поспешил ретироваться внутрь заведения. Теперь таращится тревожно из-за раскрашенной в аляповатые цвета витрины.
– Мусор биологический, – процедил Рыжий, проследив за взглядом Пауля. – Со всех сторон жиды заходят. Мало того, что в Рейхстаге коммунисты сидят, так скоро прямо на улицах мужики друг друга сношать начнут.
– Поучим жизни этих дегенератов? – Предложил один из штурмовиков, поигрывая тяжелым кастетом.
– Не… Полиция кругом. Проблем не оберемся, – неохотно отозвался Отто после недолгого раздумья. – Эй, шпингалет, куда грабли тянешь?!
Пауль, как раз примерившийся стянуть с ближайшего лотка цветастый журнал с обнимающимися дамочками, спешно отдернул руку.
– Нечего детям такое читать. Эту дрянь вообще жечь надо. Вместе с теми, кто ее печатает. – Шарфюрер громко харкнул прямо на яркую обложку. – Пошли.
Дальше шли, обсуждая кафе и его посетителей. Пауль прислушивается к горячей речи Отто, доказывающего поддакивающим слушателям, что долг мужчины – защищать страну, быть отцом и воином, а не дегенератом, умеющим только прыгать по чужим задницам. Странное дело, но разговоры эти удивительным образом совпадают с сетованиями тетушки Гретхен о падении нравов. Правда, она, в отличие от штурмовиков, никогда не предлагала собрать подобных персонажей в одну кучу и закопать живьем. А вот рыжий Отто полагает, что таким нехитрым способом можно избавить Германию от доброй половины проблем.
– Куда ни плюнь, либо в извращенца попадешь, либо в астролога. У меня сестра любит на этих долбаных шарлатанов зарплату спускать. – Пожаловался один из штурмовиков. – Понакупит книжек со своей галиматьей, а ее муженек потом у меня бегает деньги до получки одалживать, подкаблучник несчастный…
– А я вот слыхал, Гиммлер из СС этими делами оккультными сильно увлекается, – поделился кто-то незнакомый.
Штурмовики возбужденно загалдели, обсуждая удивительную новость.
– Брехня. – Пресек обсуждение шарфюрер. – Не астрологией он занимается, а древними верованиями. Настоящими, народными, которые потом жиды на христианство свое подменили. Понимать разницу надо!
Так, перемежая разговоры о высоком с обсуждениями извращенцев, добрались до массивного здания, вокруг которого успела скопиться изрядная толпа. От внимания Пауля не укрылось, что Фриц, всю дорогу сиявший, будто начищенная монета, заметно приуныл. От толпы впереди веет тревогой и угрюмым ожиданием. Новоприбывшие особого внимания не удостоились: люди то и дело привстают на цыпочки, пытаясь разглядеть, что происходит впереди. Все взгляды направлены в сторону массивных дверей банка. Может быть, изначально люди и пытались образовать какое-то подобие очереди, но сейчас возле тяжелых створок клубится бесформенная толпа.
– Чего мы сюда приперлись вообще? – Пробормотал один из штурмовиков. – Плевать тут все хотели и на нас, и на красных. Им бы деньги спасти.
