Я в твоей голове - страница 25

За столы подтягиваются мужчины, готовые оставить бездарно свои деньги, в сопровождении силиконовых спутниц. Никакой ценности и интереса для них они не представляют. Просто украшения на вечер, разные по форме, по росту и по цвету, как стопки фишек на столе богатых толстосумов.

Только она…

Еще не определилась, к какому столу примкнуть, чтобы забрать удачу в свои руки, как и всегда.

Она сидит вполоборота, закинув ногу на ногу, опираясь острым каблуком на подножку высокого стула за барной стойкой, к которой время от времени подходят клиенты, перевести дух и набраться сил перед новой партией. Ее чёрные волосы убраны в высокий хвост и уложены на одно плечо. Элегантное вечернее платье черного цвета подчёркивает королевскую осанку. Ни одно платье с многочисленными вырезами не сможет вызвать такой сильный интерес и разыграть животную похоть, как наряд, закрытый со всех сторон. Только один длинный разрез до бедра может намекнуть, что спрятано под ним.

Катает фишку по столу, ловко подкидывает ее, ловит между пальцами, сжимает руку в кулак. Раскрывает ладонь — фишка исчезает. Крутит кисть в обратную сторону, расправляя ладонь, и вот пластиковый круг снова появляется. Перебирает незамудренный предмет через каждый палец.

— Вам ещё налить? — обращается к ней бармен.

Молча протягивает ему пустой бокал. На длинной ножке.

— Вам, как обычно, ваш любимый коктейль?

Не произнося ни слова, одни взглядом и лукавой улыбкой даёт ответ.

Бармен ловко смешивает ингредиенты алкогольного напитка. Заливает в шейкер, взбалтывает содержимое. Выливает в фужер.

Она пригубляет бокал и случайно режет губу о стеклянный край. Маленькая капля крови капает в бокал, растворяясь. Тянет медленно содержимое через трубочку.

Замечает около себя еще одну фишку на столе. Спрыгивает со стула.

— Ли, душа моя, ты можешь проснуться.

Яркий свет. Громкий щелчок как выстрел.

***

— Ли. Душа моя, открой глаза. Просыпайся, — меня тормошат за плечо. Из странного сна вырывает любимый голос Алёшки. — Милая, проснись, — испуганный голос становится отчетливей.

Разлепляю веки. Свет от фонарика слепит, и глаза начинает щипать.

— Алёша? — от неожиданного пробуждения голос ещё осипший.

Тру веки. Комната немного шатается. Начинает болеть голова. Чувствую под носом что-то теплое. Провожу пальцами — это кровь. Леша присаживается, оттягивает манжет своей рубашки, вытирая ее.

— Да, милая, это я. Очнулась? — Начинает ходить по комнате из угла в угол. Нервно потирая подбородок. Запуская пальцы в волосы, чуть ли не вырывая их. — Черт, черт, чёрт. — Ударяет ногой по тумбочке, и на пол падает, размазываясь, кусок торта. Отходит к окну. Кусает ногти на дрожащих руках.

Лежу на животе нагишом, прикрытая только простыней. Потихоньку поднимаюсь, прикрывая грудь тканью. Кожа на спине жутко болит, сильнее, чем вчера. Как будто ее рассекли до костей. Со стоном принимаю сидячее положение.

— Что случилось? Милый?

Между нами повисает тишина. Я пока не могу понять, в чем дело. Но мне хочется именно сейчас оправдаться перед ним. За то, что я хотела сбежать от него.

— Алеш, ты, наверно, уже знаешь. Не думай, что я...

— Замолчи! — рявкает он. — Дай подумать, — опирается обеими руками о пластиковый подоконник. Опускает голову. — Черт, чёрт, — бьет по нему.

На груди у него качается серебряный крест.

Леша лихорадочно отвинчивает верхушку. Вытаскивает ложечку из него, а там — белый порошок. Втягивает носом, шмыгая ноздрями.