Заметила, как на его щеках заиграли желваки. Думаю, мы бы еще сильнее поругались, если бы Патриция не пришла в себя.
– ТЫЫЫЫ! – взревела она, направляясь к нам, сверкая бешенным взглядом. – ТЫ ПРИТАЩИЛА В МОЙ ДОМ МУЖИКА!
Улыбнулась самой очаровательной из своих улыбок. Сдула выбившуюся из растрепанной после поединка с вервульфом прически прядь.
– Если сейчас не скажешь, что нежить–собака делала у тебя на участке, Патри, то я тебя посажу. А этот... – я глянула на Хаски, – мужик... лично запрет дверку твоей камеры.
Мой голос был ласковым и источающим яд. Он подействовал, словно самая лучшая пилюля. Патриция сникла и растеряла весь свой пыл. Устало прошлепала к небольшому столику, стоявшему у дальней стены комнаты и опустилась на стул. Посмотрела на нас затравленным зверем.
– Не я его создала.
Я хмыкнула.
– Ну разумеется. Ты же не некромантша... Но тогда кто?
– Джей–Джей....
Заметила, как оживился Дьявол. На его лице заскользила какая–то мысль.
– Джей–Джей из Нью–Дога?
– Да...
– Но с чего ему это делать для вас? – спросил мужчина.
Патриция вздохнула. Было ясно, что разговор будет долгим и не сулящим ничего хорошего. За создание нежити был положен не только штраф, но еще и год тюремного заключения.
– Он не для меня это делал, а для моей племянницы. Она здесь скрывалась от своего парня... Это черт словно обезумел! Он избивал Вульфи. А как только прознал, что девушка у меня, то сразу же приперся сюда. Мы еле отбились вначале, но он пригрозил прийти еще раз... Два дня назад я встречалась с Джей–Джеем в Додди–Пайке у Адетты... Там он и предложил мне этого... пса. Только вчера привел...
Я посмотрела на Хаски.
– Вы знаете, что в этот день в Додди–Пайке произошло убийство? – хмуро спросил он у женщины.
– Убийство? Нет... А кого убили?
– Очень важную персону. Может быть вы видели что–то подозрительное?
Женщина нахмурила лоб, вспоминая, но качнула головой.
– Нет. Я практически все время провела с Джей–Джеем. Мы с ним поужинали, обсудили доставку собаки, а потом...
– Удивительно. – хмыкнул вдруг Хаски, перебивая женщину.
– Что? – спросила я.
– Вы, Патриция, так ненавидите мужчин, но тем не менее воспользовались услугами одного из самых жестоких и опасных из них...
В Управление мы возвращались пешком. Проклятый дождь наконец перестал, и на небе теперь сквозь разорванное полотно облаков проглядывало весеннее солнышко. От Патриции Песка мы так ничего и не добились. Лишь то, что она весь вечер провела с Джей–Джеем, на помощь которого решилась от отчаяния. Ее племянница, Вульфи, как оказалось, тоже была в доме, и скоро вышла к нам. Я заметила, что на ней действительно были синяки. Даже представить страшно, что перенесла эта девушка.
– И почему она не решила сразу обратиться к нам? – пробормотала я, снимая цилиндр и расстегивая пальто.
Становилось жарко.
Хаски скептически глянул на меня.
– Думаю, к вам бы она обратилась в последнюю очередь... Вы ведь чуть что, сразу грозитесь всех посадить и выписать кучу штрафов.
– Знаете что! Не портите мне настроение! И так вот... испорчено все, что можно... –вздохнула я, с сожалением глядя на разорванный подол некогда безупречной юбки.
В таком виде со Смитти встречаться точно нельзя. Нужно по дороге заскочить в магазин, а лучше еще и в салон красоты...
– Я подам прошение Фиджеральду о том, чтобы завели два новых дела. На парня этой Вульфи, и на Джей–Джея. С которым, кстати, тоже я был бы не против побеседовать. Ведь он один из гостей Адетты в тот вечер.
