Салон моей просторной «ласточки» сгустился вокруг нас интимным полумраком, располагающим к романтическому досугу, а разыгравшаяся во внешнем мире буря подарила время, которое придется провести нос к носу. Может, почаще делать, что хочет моя львица, а потом стричь купоны?
Аня скашивает глаза на мои ярко-белеющие на фоне торжественно-темного костюма кеды и, вскинув светлые бровки, спрашивает:
─ Опять кеды?
─ Ага, чем козырнее событие, тем хуже обувка, ─ отвечаю я, беззаботно откинувшись на спинку. Сломанное ребро еще дает о себе знать, но уже не заставляет орать от боли. Хорошие таблетки выдал добрый доктор.
─ Так для тебя это праздник? ─ протягивает разочарованно.
─ Это важное событие, не хуже свадьбы. А еще начало моего испытательного срока. Отметим? ─ Протягиваю руку и выуживаю с заднего сидения бутылку шампанского и два картонных стаканчика.
─ Мне же нельзя, ─ отговаривается сконфуженно, а глаза уже почти на мокром месте.
Хотела увидеть, как я рву на себе волосы? Больше раскаяния богине раскаяния? Аня явно преувеличивает значение штампа в паспорте. Есть он или аннулирован – дела не меняет. Она все еще моя. Фамилия прежняя, а главное - она навсегда мать моих детей. Так что, может поиграть немного в «развод», но не стоит забывать, что мы связаны на уровне ДНК, которая живет в наших сыне и дочке.
─ Это детское шампанское. ─ Показываю ей этикетку. ─ Ты же не думаешь, что я хочу подпоить мать своих детей?
Окутываю ее чуть прохладную руку пальцами, поднимаю медленно и бережно и подношу к губам. Касаюсь легким поцелуем и укладываю обратно. Ярко-голубые глаза напоминают драгоценные камни, и в них опять плещется разочарование, подчеркнутое бархатной дымкой полумрака.
Откупориваю бутылку почти гусарским движением, не забыв полить и себя, и ее. Аня сгоняет жидкость с юбки светлого платья, и я отмечаю, что она очень красивая сегодня. Уверен, кучу сил потратила, чтоб так качественно прихорошиться. Хочет показать мне, что теряю? Возможно, но скорее это отчаянный вопль: «не отпускай меня!». Я не отпущу. Никогда.
Передаю ей стаканчик. Мы скучно чокаемся картонными бочками и делаем по глоточку довольно мерзкой на вкус газировки.
Она ставит свой стаканчик на приборку и касается моей руки ─ точнее, пальца, который плотно обхватывает обручальное кольцо.
─ Почему ты все еще его носишь?
─ А почему я не должен? ─ Я старательно корчу удивление. ─ Официально я в браке. А когда мне в паспорт ляпнут штамп о разводе, то кольцо будет сигнализировать, что я все еще занят и интимных знакомств с посторонними женщинами не ищу.
─ Так уж и не ищешь? ─ провоцирует она меня. Хотя это очень мягкая провокация, в игровом режиме, так сказать.
─ Не ищу. Я все еще женат на самой красивой, доброй, умной и заботливой женщине в мире!
─ Яр, ты всегда был болтуном! ─ улыбается Аня.
Смотрит на меня в упор, а в глазах пляшут такие яркие огоньки, что хочется снять пиджак. А будет только горячее! Я это кожей чувствую. Я же Анечку знаю. Лучше, чем она сама себя, кстати.
─ Болтаю много, но сейчас было по делу. Но если тебе не нравится то, что льется из моего рта, ты знаешь, как остановить словесный понос.
Усмехается, а потом выдает:
─ Кеды у тебя дурацкие и шампанское - гадость.
─ Согласен! Исправлюсь! ─ рапортую я, как в армии, радуясь, что ее наконец-то прорвало. ─ А ты продолжай меня распекать, мне это нравится!
