Я тоже не стала медлить, подала мужу миску с бульоном, заправленным луком, солью и сухарями, в котором плавали разварившиеся куски жирной рыбины. Взяла свою порцию и с удовольствием сделал глоток. Уха вышла знатная, наваристая, непередаваемый вкус ей придавала речушка, запах нескошенных трав и шум леса. Сквозь зелёные ветви молодых берёз просвечивало солнце и бросало на мои ноги и на ткань круглые колеблющиеся просветы. Лёгкий ветерок, пробегая по листве деревьев, по моим волосам и вспотевшему лицу, освежал.
— Спасибо, — поблагодарила женщин после того, как с обедом было покончено, — давайте помою посуду.
— Пожалуйста, — поперхнулась Синид, — сегодня очередь Энис и Мерин, вечером поможешь ужин приготовить?
— Конечно, когда пойдёшь - позови, — ответила, поднимаясь и тут же обратилась к мужу — отвар?
— Спасибо, — кивнул Анрэй.
Забирая чашку с остывшим напитком, он намеренно коснулся своей рукой моих пальцев. От этого невинного жеста мурашки прошлись торжественным парадом по всему телу, подозреваю, что ещё и размахивали транспарантами, потому что непонятно, отчего так разулыбались Синид и Кара.
— На, и ты выпей, — травница вручила кружку с отваром, — и в повозке не забудь намазать синяк.
Через тридцать минут мы снова отправились в путь. В нашей повозке было довольно весело, девчонки старательно учились счёту, помогая вычёсывать шерсть, что была уложена в мешках. Со слов Синид, каждая телега была доверху заполнена разной снедью, одеждой, тканью, шерстью и другими нужными вещами. Лекарственные травы тоже взяли с собой, но их было немного. Поэтому девочки в сопровождении женщин периодически вылезали из повозок и собирали необходимое по дороге, благо телеги очень медленно двигались. Я бы тоже с удовольствием прошлась и огляделась, но, к сожалению, пока моя нога не позволяла сделать этого.
— Синид, а вы всегда таким способом вычёсываете шерсть? И как её используете потом?
— Всегда. Большую часть риаг отвозил и обменивал в туате Ликрэн, себе оставляли немного.
— И что вы с ней дальше делаете? — принялась расспрашивать я. Мне повезло, что прошлая Куинн, со слов местных, была избалована и ничем не занималась. Так что можно спрашивать и не бояться быть разоблачённой.
— Я спряду нить и зимой буду ткать, — ответила женщина, — а Энис будет плести кружева, у неё получаются очень красивые, ни у кого так не выходит. Вот смотри, она на рождение Раяна мне подарила.
Синид достала из мешочка что-то, аккуратно завёрнутое в тряпку. Этот мешочек, по-видимому, был величайшей драгоценностью женщины, так как был спрятан глубоко, на самом дне повозки, под грудой баулов и тряпок. Развернув сероватую ткань, Синид расправила красивый чёрный кружевной платок.
— Это потрясающе! — восхитилась я. — Очень тонкая работа!
— Да, многие пытались научиться, но не у всех получается. У Мирны, что осталась в туате, да ещё у Уны, которую ты учила сегодня счёту, и всё.
— Если научить девочек плести эти кружева да продавать их, можно очень хорошо заработать, — сказала, продолжая любоваться нежнейшей красотой.
Моё детище, которому я посвятила не меньше времени, чем сыну, подразумевало изучение разных направлений, поэтому я была знакома с ирландскими кружевами. Нет, я не замахивалась на их изготовление, слишком сложно и трудозатратно, но никто не запрещал изучать и восхищаться.
Искусное ирландское кружево способно заворожить своими узорами любого, кто его видит. На этих изделиях можно найти и разные цветочные мотивы, узоры в виде листьев и веток, «шемрок» — трилистник клевера, приносящий удачу, древние кельтские орнаменты, магические обережные знаки. Именно поэтому узоры в изделиях мастеров были особым кодом, своеобразным языком общения.
