— Всё понятно, — фыркают, отворачиваясь. — Так и знала, что ты жмот. Поэтому и угомониться со своей тачкой не можешь. Чтоб на ремонт собрать, на паперть, видимо, собирать пойдёшь? Давай, что ль, отсыплю тебе мелочёвки. Это ведь считается благотворительностью? А в карму зачтётся?
Не, ну я же говорю — сука она.
— Ох, блондиночка. Доведёт тебя твой длинный язычок до беды когда-нибудь, — лезу в задний карман за наличкой. Хорошо есть с собой, иначе к банкомату пришлось бы бежать. — Держи, — вручаю ей пару примятых купюр. — И будь хорошей девочкой ровно до полуночи. Как и обещала.
— Но, мой Господин, — с довольным видом прячут деньги в рюкзачок. — Я лишь обещала вас так называть. Про хорошее поведение речи не шло.
Пацаны гогочут уже просто в голосину.
— Поздравляю, Спир. Тебя только что поимели на десять штук, — с ухмылкой отрываясь от макбука, Барин, наконец, соизволяет обратить внимание на Белинскую. Присматривается, призадумывается. — Мы уже виделись прежде, голубка? Твоё лицо мне кажется знакомым.
— Могу предположить: ты ко мне подкатывал, а я тебя бортанула.
— Это вряд ли. Тогда бы точно запомнил.
— Что, редко отшивают?
Её одаривают хищным оскалом.
— Практически никогда.
— Плохо. Порой это полезно, чтобы не зазнаться. У моего Господина, например, ещё немного, и грыжа вывалится. Настолько корона неподъёмная уже, —не удерживаются от очередной колкости в мой адрес, поглядывая на массивные наручные часы.
С учётом того, как она сейчас легко срубила бабла буквально за пару минут, наличию Картье уже даже не удивляюсь.
— Торопишься куда-то? — вкрадчиво интересуюсь. — Где-то ждут ещё парочка лохов, которых тебе надо успеть развести?
— Нет. Они по планам на завтра стоят. На сегодня ты у меня единственный такой... мой Господин, — подавив смешок, реагируют на призывный писк телефона и проворной пташкой вспархивают с места, пинком веля мне подвинуться, чтобы можно было пройти.
— Далеко собралась?
— В уборную.
— С тобой сходить?
— Зачем? Тампон подержать? Сама уж как-нибудь справлюсь, — огрызаются, выныривая на свободу. Однако, вспомнив, возвращаются, склоняясь ближе, и страстно выдыхая, едва уловимо касаясь губами уха: — Мой Господин.
Чёрт. Вот она тупо стебётся, а меня всё равно вставляет. Хорошее денежное вложение, мне нравится.
— Так вот чего ты такая агрессивная. Месячные.
Вместо ответа перед носом взлетает вскинутый средний палец.
— Ты где нашёл это сокровище Юнеско? — заинтересованно выгибает бровь Барин, наблюдая за удаляющейся походкой от бедра фигуркой.
— Честно говоря, это она меня нашла.
А я при этом упорно не понимаю, каким местом смотрел и какого хрена умудрился проморгать её на вечеринке? Видная же девка.
Настолько видная, что мужики всех близстоящих столиков шеи свои посворачивали ей вслед. Класть хотев на скачущие перед ними голые сиськи.
— Любопытная особа. Сразу видно, что не из робких. Такая далеко пойдёт.
— Не думаю, что она согласится участвовать.
Аврора, конечно, шизанутая, но не думаю, что до такой степени.
— Тогда зачем ты привёл её сюда?
— Не знаю. Просто так. За компанию.
— За компанию. Просто так "за компанию" левых тёлок мы вроде договорились не впутывать, забыл?
А, да. Забыл сказать: Барин у нас кто-то вроде негласного лидера, создателя "Цикад". Чел имеет обширнейшие связи в городе, в большей степени всё сам и организовывает, но время от времени не забывает раздавать указания. Порой в ультимативной форме.
