И спустя восемь долгих лет эти чувства не ослабли, даже, наоборот, настолько усилились, что я не могла представить, как раньше жила без моей непоседы. Неважно, что родной матерью была другая женщина, — я считала Николь своей дочерью. И просто сдаться, отпустив её при разводе, я не могла.
Когда я приехала в спорткомплекс, Ника всё ещё была на катке — отрабатывала программу соревнований. Немного посидев на трибуне и полюбовавшись успехами дочери, я решила найти Елену Павловну. Мы до сих пор не обсудили основные организационные моменты, а время уже поджимало.
Выйдя в коридор, я дошла до тренерской и, подняв руку, хотела постучаться в дверь, как услышала знакомый голос:
— Ты можешь успокоиться и сесть? — грозно спросил мой муж. — Хватит мельтешить перед глазами.
— Как я могу успокоиться? — нервно ответила ему Елена Павловна. — С каждым днём мне всё сложнее контролировать себя. Сколько это будет продолжаться?
Моё сердце остановилось, а дыхание перехватило. От осознания, что я стала свидетелем любовной ссоры, ладони заледенели, а по телу пробежала лихорадочная дрожь.
— А что тебя не устраивает? — О тон Эда можно было с лёгкостью обжечься. — Я с тобой провожу больше времени, чем со своей семьёй! Может, хватит быть настолько жадной?
— Жадной? — злобно усмехнулась Елена. Теперь добавить отчество у меня язык не поворачивался. — Я хочу быть всегда с тобой… Хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях, готовить завтраки, обеды и ужины, родить тебе сына. Как ты не понимаешь, что я устала быть на втором плане?
— А кто в этом виноват?! — Муж недовольно стукнул по столу. — Разве девять лет назад я не предлагал тебе быть со мной? Разве не просил бросить всё и уехать вместе в Москву?
— Предлагал…
— Тогда не смей меня ни в чём упрекать. Сейчас поздно что-то менять! Нике нужна мать, и, к сожалению, ты не захотела ей быть.
— Поэтому ты будешь продолжать играть в фальшивую семейку? — Её голос сквозил презрением, смешанным с раздражением. — Самому не надоело спать в нелюбимой бабой?
— Прекрати так о ней говорить! — Эд настолько грозно воскликнул, что я невольно сделала шаг назад. — Да, я женился на Саше только из-за мамы. Да, я никогда не испытывал к ней ничего большего, чем физическое влечение, ведь глупо отрицать, что она привлекательная женщина. Но это не даёт тебе права оскорблять её, называя бабой. Она мать моей дочери, поэтому свыкнись и прими это…
Оказалось, все мои худшие подозрения были правдой — Эд никогда не любил меня, принимал за кухарку, посудомойку и няню своей дочери. Ему было просто удобно иметь дома карманную женщину, с энтузиазмом выполняющую любую его прихоть.
Слышать это было ужасно. Противно, мерзко и тошно. Я фатально ошиблась, когда приняла умелую ложь за чистые, искренние чувства.
Но сейчас, когда я узнала правду, внезапно осознала, что не испытываю больше той непомерной боли, которая разрывала моё сердце несколько дней назад. Теперь во мне медленно зарождались ненависть и отвращение.
— Давай ты разведёшься. — В кабинете послышался стук каблуков, а женский голос смягчился. — Я уйду от мужа… Станем жить вместе. Милый, я правда больше не могу так.
— Уже поздно, — хрипло ответил мой муж. — Ника не переживёт расставания с Сашей.
— Так оставь её с этой… — Елена замялась. — Оставь её с ней. Пусть забирает, а я рожу для тебя сына и ещё дочку. Как мы мечтали… Будем жить большой и крепкой семьёй.
