Читать онлайн Вероника Ольховская - Я говорю тебе: «Прощай»

«Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети», — в сотый раз слыша механический женский голос, я желала разбить телефон об стену. Именно сегодня, сейчас, когда муж был так мне нужен, он куда-то запропастился.— Елизавета Геннадьевна, — когда дверь кабинета открылась, в проёме появилась голова моего секретаря, — извините, что беспокою, но инвесторы прибыли. Глеб повёл их в конференц-зал. Там всё готово. Ждём только вас…— Да-да, — коротко кивнула я, задумчиво перебирая пальцами по папке с документами. — Давид Михайлович не звонил? Может, предупредил, что опоздает?— К сожалению, нет.В мыслях отборно выругавшись, я стукнула по столешнице и встала со стула. Давид был самым ответственным, самым исполнительным человеком, которого я знала. Он редко опаздывал, никогда не подводил меня… Так почему же сейчас таскался неизвестно где?!— Скажи, что через пять минут буду, — сквозь зубы процедила я.— Хорошо, — неуверенно кивнув, Валя скрылась за дверью.Как бы я ни злилась, как бы ни гневалась из-за отсутствия мужа, выбора не оставалось: я не могла дать волю чувствам и похоронить годы кропотливой работы. Мне требовалось взять себя в руки и отстоять будущее нашей компании.Встреча с инвесторами должна была покрыть расходы на реализацию одного важного проекта.Нацепив самую обезоруживающую улыбку из своего арсенала, я взяла документы, телефон и направилась в конференц-зал. Стук каблуков, эхом отражавшийся от стен, слился с биением моего беспокойного сердца. Я прекрасно знала: без уважительной причины Давид никогда бы не пропустил встречу. Значит, с ним что-то случилось…— Пожалуйста, дозвонись до Давида Михайловича, — прошептала я, подойдя к Глебу. — У меня нехорошее предчувствие.Не дожидаясь ответа, я в секунду отключила эмоции и сконцентрировалась на возможных инвесторах. Именно от того, насколько хладнокровной я сейчас могла быть, зависело будущее нашей косметической компании.Приветствие, представление проекта, ответы на вопросы и последующие переговоры — было слишком тяжело отстаивать общие интересы одной. Всегда, когда Давид стоял за моей спиной, я чувствовала, что могу свернуть горы, знала, что он никогда не позволит упасть. А сейчас приходилось полагаться лишь на себя…Несмотря на сложность ситуации, мне удалось выйти из неё победителем. Наше детище — новая линейка косметики, дарящая женщинам вторую молодость, — произвела неизгладимое впечатление на инвесторов.Годы плодотворной работы, поиски идеального состава, многочисленные тесты: мы заслужили эту победу. Только вот… Без Давида её сладкий вкус отдавал горечью.— Поздравляю, Елизавета Геннадьевна! — радостно воскликнул Глеб, когда мы проводили инвесторов. — Вы были на высоте!— Спасибо, — на выдохе ответила я, чувствуя, как холодеют ладони. — Это наша общая заслуга. Но… Давид Михайлович до сих пор не приехал? Ты дозвонился до него?— Простите, нет, — Глеб опустил виноватый взгляд в пол. — Могу снова попытаться!..— Не нужно, — сжав телефон, натянуто улыбнулась. — Я сама. Спасибо за работу. На сегодня ты и Валя можете быть свободны. Хорошенько отдохните…Попрощавшись с помощниками, я вернулась в кабинет. От мысли, что с Давидом могло что-то случиться, невыносимо сжималось сердце, а мышцы неприятно сводило. Муж всегда предупреждал меня, если куда-то собирался…Желая скорее развеять чудовищное предчувствие, я набрала до боли знакомый номер. В динамике снова послышались протяжные гудки… Не в силах слышать их, я хотела сбросить вызов, как внезапно раздался незнакомый мужской голос:— Алло. Здравствуйте!— Здравствуйте, — растерянно произнесла я. — Извините, но кто вы? И почему вы отвечаете на звонки моего мужа?— Мужа? — хмыкнул незнакомец. — Разрешите представиться: старший инспектор ГИБДД, лейтенант Смирнов Павел Павлович. Литвин Давид Михайлович несколько часов назад на проспекте Строителей столкнулся со следовавшим во встречном направлении автомобилем.— Что?! — испуганно воскликнула я, невольно вскочив со стула. — Как он? Где он? Жив?— Пожалуйста, успокойтесь, — выдохнул инспектор. — Машина сильно повреждена, но ваш муж жив. Скорая повезла его в седьмую городскую больницу. Вы можете…Лейтенант продолжал что-то говорить, но я уже не слышала его. Как умалишённая, схватив сумочку, я побежала на парковку.«Нужно срочно увидеть его… Убедиться, что жив! Что в порядке!» — не умолкал внутренний голос, пока я дрожащими пальцами заводила двигатель. Панические мысли воинственно осаждали воспалённый разум, мешая собраться.Разве можно было в таком состоянии садиться за руль? Наверное, нет. Ни руки, ни ноги не слушались меня… Но я рискнула. Рискнула, желая как можно скорее убедиться в невредимости мужа.Я настолько любила Давида, что не представляла без него жизни.К моему счастью, седьмая городская находилась недалеко от нашего офиса. Бросив машину прямо перед входом, я рванула в приёмный покой. В ожидании неторопливой медсестры моё сердце неистово билось, а в висках звонкими молотками стучала кровь.— Литвин Давид! — резко воскликнула я, увидев подходящую к посту девушку. — Поступил сегодня после аварии! Где мне его найти?— Зачем же так кричать? — она подняла на меня раздражённый взгляд. — Успокойтесь и медленно объяснитесь.— Литвин Давид Михайлович, — еле удерживая себя от грубости, прошипела я. — Инспектор ГИБДД сказал, что его доставили в вашу больницу после аварии…— Секунду, — тяжело вздохнув, медсестра вбила имя мужа в систему. — Та-а-ак… Да, есть такой. А вы кем ему приходитесь?— Жена! — дрожащими руками вытащив из сумки паспорт, нервно нашла нужную страницу.— Он в двадцать седьмой, — убедившись в правдивости моих слов, на выдохе произнесла девушка. — Доктор уже осмотрел его и…— Спасибо, — не дослушав её, прошептала я. — Большое спасибо…Нужная мне палата находилась на втором этаже. Не замечая никого вокруг, я с тревогой неслась к мужу. Как же хотелось скорее обнять Давида, прижаться к крепкому плечу и, убедившись, что он в порядке, успокоиться в нашей любви.Но чем ближе я подходила к палате, тем тяжелее давались шаги. Несмотря на полную уверенность в невредимости супруга, вся моя сущность буквально сжималась от дурного предчувствия. Казалось, в следующую минуту случится непоправимое.Так оно и вышло…Со всей силы толкнув хлипкую дверь, я ожидала увидеть невредимого мужа, хотела броситься к нему на шею, а после разрыдаться от душащих чувств.Но Давид не ждал меня…В тот момент, когда я перешагнула порог, наша жизнь разделилась на до и после. Самый родной человек без сознания лежал на белоснежных простынях, а рядом с ним, ласково гладя по руке, сидела моя младшая сестра.

— Алина… — неуверенно шагнув вперёд, тихо произнесла я. — Почему ты здесь?Голос дрогнул, но у меня получилось сохранить самообладание.— Лиза? — подняв виноватый взгляд, Алина в мгновение отпустила ладонь Давида. — Какое счастье, что ты приехала! Неужели твой телефон наконец-то заработал?..— Какой телефон… — я растерянно покачала головой. — Как ты здесь оказалась?Видеть сестру рядом с любимым мужчиной было по-настоящему странным. Я ни разу не то что не замечала — даже не задумывалась о том, что Алина могла быть настолько близка с Давидом.Нет, конечно, на праздниках мы были большой дружной семьёй: мило общались, любили проводить вместе время. Но чтобы позволять себе физическую близость… Даже самую мимолётную — никогда.— Да дай же мне сказать! — вскочив со стула, Алина защищаясь скрестила руки на груди. — Утром я плохо себя чувствовала: ужасно тошнило, живот ныл… Ты же знаешь, Юра в командировке, мама с папой на даче. А до тебя у меня так и не получилось не дозвониться! Пришлось потревожить Давида…Опомнившись, я опустила взгляд на заметно округлившийся за последнюю неделю живот. Уже на протяжении пяти месяцев Алина носила под сердцем своего первенца. Поэтому ревновать к беременной сестре, скорее всего, было глупо с моей стороны.— Прости, — поджав губы, я отвела задумчивый взгляд. — В последнее время сама не своя… Кажется, из-за запуска новой линейки нервы сдают. — Я опечаленно посмотрела на Давида.— Всё в порядке, — вздохнув, Алина опустила руки. — Так ты получила моё сообщение?— Нет, — мысленно выругалась на ужасную в последние дни связь. — Мне удалось дозвониться до Давида… Правда, ответил инспектор Смирнов, — обессиленно сев на край кровати, я взяла мужа за руку. — Он и сказал, что вы здесь. Получается, в момент аварии ты была с ним?— Да, — вздохнула сестра. — Я договорилась о внеплановом приёме Северова. Мы практически доехали до клиники, как… — её голос дрогнул. — Я отделалась ссадинами и лёгким испугом. Основной удар Давид взял на себя…Как это было на него похоже. Если кому-то угрожала опасность, муж никогда не думал о себе. В школьные годы, подставляясь под удар, он часто защищал девчонок от хулиганов.Так случилось и сегодня. Пожертвовав собой, Давид спас Алину и её нерождённого малыша. Кто знает, что бы случилось, если бы на его месте был другой.— И что сказал врач? — отогнав леденящую душу догадку, я смахнула с щеки непрошеную слезу.— Сотрясение головного мозга, множественные ушибы мягких тканей и перелом надколенника со смещением, — на выдохе произнесла сестра. — Возможно, потребуется операция…— Как же ты так… — в горле встал тугой ком. — Всегда был аккуратен… Что же случилось сегодня?Чувствуя, как сердце сжимается от боли, я совсем забылась. Переживания за мужа окончательно охладили меня. Разве глупая ревность могла быть важнее его состояния? Конечно же, нет.Аккуратно положив ладонь на копну чёрных волос, я ласково погладила мужа.— Это была не наша вина, — через зубы прошипела сестра. — Тот мужчина заснул за рулём… Сказал: на секунду прикрыл глаза! Идиот…— Ничего… Ничего, мой хороший, — перебив Алину, я натянуто улыбнулась. — Скоро ты поправишься… Вернёшься домой и забудешь о случившемся, как о страшном сне. Ты же у меня сильный… Справишься! Всё будет хорошо.Когда я смотрела на бледного супруга, становилось трудно дышать. Я так сильно любила мужа, что буквально сгорала от невыносимой тревоги. Да, конечно, жизни Давида сейчас ничего не угрожало… А грамотное лечение могло быстро поставить его на ноги. Но глупое сердце сейчас отказывалось в это верить.— Я посоветовался с коллегами, и мы приняли решение оперировать Давида Михайловича, — дверь резко открылась, и в палату влетел пожилой мужчина. — Сейчас лучше не медлить… Нужно как можно скорее зафиксировать перелом спицами, — не обращая внимания на меня, доктор подошёл к Алине. — Так как пациент сейчас не может подписать согласие, вы, как жена, должны пройти со мной.— Нет, нет, — выпучив глаза, сестра закачала головой. — Что вы…— Извините, — отпустив холодную руку, встала я. — Жена Давида Михайловича я.Мужское лицо вытянулось. Сначала побелевший доктор метался между нами испуганным взглядом, а потом, отступив от Алины, подошёл ко мне.— Правда? Наверное, я неправильно что-то понял, — поправив очки, Пётр Васильевич, так его звали, если верить бейджу, виновато улыбнулся. — Старость! Будь она неладна… Пройдёмте со мной. Медсестра даст вам согласие.— Конечно, — с подозрением посмотрев на Алину, ответила я.Происходящее казалось мне до абсурда странным. С чего вдруг доктор мог счесть Алину женой Давида? Даже если их вместе привезли, это не подтверждало их отношения. Оставалось только…— Простите, — подписав необходимые документы, я подошла к уже знакомому врачу. — Не подскажете, сколько будет длиться операция, каковы возможные риски и ваш прогноз?— Я до этого уже всё рассказал той девушке в палате, — он нервно повёл губой. — Возможно, вы спросите её? У меня правда сейчас совсем нет времени…— Подождите, Пётр Васильевич, — бесцеремонно схватившись за мужскую руку, я не позволила доктору сбежать. — Почему вы решили, что Алина — жена Давида? Да, они вместе были в машине, но…— Она сама так сказала, — вырвавшись из моего захвата, процедил Пётр Васильевич. — Как только их привезли, уверила, что подпишет все бумаги, лишь бы мы его спасли. — Он поправил халат. — А теперь, когда вы утолили своё любопытство, надеюсь, позволите мне прооперировать вашего супруга. Или желаете до конца жизни приковать его к инвалидному креслу?— Нет… — отведя растерянный взгляд, прошептала я. — Конечно, нет. Извините…В палату я шла на негнущихся ногах. Липкие подозрения чёрной мглой расползались под рёбрами, медленно опутывая сердце. В ушах всё ещё стояли слова Петра Васильевича, а от их раскатистого эха с каждой секундой становилось труднее дышать.— Нет, этого просто не может быть, — пытаясь совладать с противоречивыми чувствами, невольно произнесла я вслух. — Наверное, он правда что-то неправильно понял.Мне нравилось утешаться слабой надеждой. Разве я вообще могла ревновать Давида? Он никогда не давал даже повода усомниться в его верности. Мы же так любили друг друга…Но подозрения не желали отпускать воспалённое сознание: перед глазами упрямо стояла младшая сестра, ласково гладящая ладонь дорого супруга. В этот момент её взгляд был наполнен тревогой, замешательством… Казалось, Алина безутешна в своём горе.Только вот... Почему она с такой нежностью смотрела на Давида? Я боялась даже представить…