– Знаешь, я в первые дни тебя невзлюбила, тогда ещё, перед первым прыжком. Вот думаю – мымра засушенная, и с такой в одной каюте весь полёт маяться. Хуже нет, когда на корабле кто-то шуток не понимает, только скрипит и тоску на всех наводит. – Виола втянула внутрь щёки, свела к переносице глаза и произнесла противным голосом, кому-то подражая: – Ме-ме-ме!
Клэр посмотрела на неё, и подруги весело захохотали.
– А ты много уже налетала? – спросила Клэр с лёгкой завистью.
– Всего в космосе больше двух лет, – с гордостью ответила Виола. – На рейсовиках в систему Утренней звезды летала. Изучала на Авроре внеземные формы жизни, – не сдержавшись, прыснула в кулачок. – Такие ма-аленькие формы, инфузории называются. А вот на поисковике впервые.
– А я только на Венеру летала. Ещё когда Молодёжку проходила, но это не считается. Я поэтому и была такой серьёзной, всё не верилось, что взяли. Когда первый прыжок совершили, перестала придуриваться. А пока с Луны не взлетели, вообще тряслась, вот, думаю, Командир ещё раз списки проверит и скажет – зачем такую неопытную брать, ни разу на звездолёте не летала, возьмёт и вычеркнет. Знаешь, как я его боялась, – Клэр передёрнула плечами, показывая, насколько сильными были её страхи. – А ещё первого прыжка боялась. Вот, думаю, как впаду в кому, и на этом весь полёт и закончится. Ведь бывают же случаи.
– Как же, помню, помню, – ехидно захихикала Виола, перебивая подругу. – Отбой дали, а она всё в кресле лежит, глазами хлопает – «а когда же прыжок будет?» Ну, умора! Я тебе – «вот из кресла выпрыгнешь, тут тебе сразу и прыжок совершится», а ты глазёнками хлоп-хлоп, «как же прыгнуть? Фиксироваться же надо?» Ой, не могу!
Девушки бы ещё долго, позабыв обо всём на свете, словно не проводили вместе добрую часть дня, а встретились после многомесячной разлуки, поверяли друг другу накопившиеся секреты, но над их головой раздался шорох, они переглянулись и посмотрели вверх, скользнув глазами по омывающимся эллинским богам. Посейдон, насмешливо-вкрадчивым голосом Марка Джагоева, ехидно спросил:
– Дамы, вы на нет измыли свои прекрасные тела, или что-то осталось?
Дамы пискнули и Виола, нажав на кнопку двусторонней связи, крикнула, подняв к морскому богу лицо:
– Секунду, мальчики, мы уже одеваемся!
– Вот ничего себе! – всплеснула руками Клэр. – Поболтали мы с тобой! Теперь меня Хайнелайнен заждётся.
Девушки соскользнули с дивана и торопливо натянули на себя шорты и короткие блузки-распашонки. Виола тоном бывалой звездолётчицы недовольно проворчала:
– Всё-таки на рейсовиках с удобствами намного лучше. Там даже бассейны есть. А тут или в очередь, или тащись по звездолёту вся в поту мыться в жилой отсек.
В каюте они сбросили с себя легкомысленные одежды и наскоро облачились в комбинезоны. После завтрака на прихорашивание уже не оставалось времени. Виола завернула волосы в клубок и прошлась по лицу пульверизатором. На губы и ресницы затратила несколько движений. Клэр, у своего зеркала критически оглядывала лицо с разных сторон, нанося последние штрихи.
– Твой Хайнелайнен не обратит на все труды ни малейшего внимания, идём уже, – поторапливала Виола. – Довертишься, будет грызть тебя полдня.
– Зря ты его так невзлюбила, – возражала Клэр, поджимая и разжимая губы. – Он вообще-то добродушный дядечка, своеобразный конечно.
Лёгкой, скользящей походкой подруги пробежали мимо весёлых мартышек, подмигивающих со стены, раскрытых дверей дендрария и влетели в кабину лифта.
