— Мне нужно защитить Праэ, так ведь? — улыбка Фредерика была полна удовлетворения, а усмехнулась. Теперь-то ты пытаешься защитить бедную Праэсидиа, будто не ты подстрекал Лидарис на глупости.
Я раскрыла свои объятия, и Фредерик сразу же подскочил в них, падая коленями о жёсткий пол. Я положила руку на его макушку и начала размеренно наглаживать его голову.
Лидарис была заперта и не могла приблизиться к Аврелии, но остался второй птенец, что нацелил на неё свои когти.
— Ты же не собираешь прикасаться к моей Праэ, как Лида? — шепчу я нежно, слыша, как стучит быстрее сердце Фредерика, — Ты — же мой единственный брат, которого я люблю…
Фредерик тяжело задышал и вскоре спокойно ответил после паузы.
— Я никогда не сделаю то, что причинит тебе вред, сестрёнка Ио.
***
Разумеется, Драгор Вэрдимиос не вывел Аврелию, как я себе представляла. Приставы волочили её по полу и унизительно поставили Праэ на колени.
Спокойной походкой Драгор приблизился к Праэсидиа, а я лишь тихо сжимала зубы, улыбаясь невесомо, глядя на эту картину.
Как и в первый день, она была скована ограничителями с кляпом во рту, но что-то изменилось в её поведении.
Даже преклонив колени перед главой Вэрдимиос, она была величественна. Я усмехнулась этому умению и продолжила смотреть на спектакль.
Драгор смотрел свысока на пленницу, но тут он подозрительно улыбнулся и изо всех сил пнул Аврелию в живот, придавливая её к полу следующим движением.
Он продолжал бить и бить, пока не излил весь гнев на бедную девушку.
— Сестрёнка… — зашептал Фредерик обеспокоенно, но я лишь покачала головой призывая к тишине.
— Кажется, кровь Праэ даёт тебе силы, чтобы продолжать нагло смотреть на меня, — выплевывает ядовито Драгор, а Аврелия ясно смотрит на него. Я лишь тихо вздыхаю и понимаю, что она вернула себе зрения и теперь-то узнает о том, кто помогал ей в дни её заточения.
Ох, отец, как же ты неправ в своём поведении, ты не видишь дальше своего носа.
— Иоландеа, подойди, — приказывает мне отец. Взгляд Аврелии перемещается на меня, и я вижу узнавание на её лице.
«Я не работаю на Вэрдимиос, моя красавица, я и есть его часть», — хмуро думаю я и приближаюсь плавно.
— Недавно был твой день рождения, — радостно улыбается Драгор, а мне хочется плюнуть ему в лицо, ведь он давит на мои потаенные раны, — Я так и не сделал тебе подарка?
— Я счастлива уже от того, что вы помните.
— Знай, вот мой подарок. Я дарю тебе эту игрушку, — сладко улыбается он, играя на публику. Как часто его эмоции являются настоящими, а какие — нет? Мне не дано узнать этого ответа.
— Благодарю отец, вы необычно щедры. Я с радостью воспитаю этого щенка, вы не разочаруетесь, — говорю я придыханием и смотрю, как зрачки Аврелии дрожат.
Я отдаю приказ Син и Приставам увести игрушку в комнату рядом со мной и следую за ними, обдумывая, что буду делать дальше.
Его приволокли в комнату по соседству со мной, кинув на пустое пространство пола. Я безучастно смотрела на всё и, лишь когда все покинули нас, я подошла ближе.
Мы остались наедине.
— Иоландеа Вэрдимимос, — шепчет мое имя она, а я радостно улыбаюсь.
— Ты права, это моё имя, — киваю я головой и подхожу еще ближе к ней, — Ты удивлена?
— Нет, — мотает она головой, но я вижу в глубине её зрачков восхищение. Она хороша во владении эмоций, но недостаточно, чтобы скрыть правду. Моя внешность была произведением искусства и не ей играть с этим.
