— Для чего книга? — спросил у Васьки и ворона.
— Чужие секреты выдавать — дурной тон, — мурлыкнул кот. — Да и тебя мы в первый раз видим. Может, ты каким обманом силой колдовской завладел? А, Венислав?
Я промолчал. Какой тут обман, если избушка слушается? Подумал — и переодел белую рубашку, сменил её на расшитую. Поглядеться бы в зеркало, уверен, у Яги оно было. Вот только пока что я его не нашел.
Вместе с зеркалом мелькнула мысль о подвале. А еще бабуля ведь как-то ходила в наш мир. Надо и мне научиться. Тогда вопрос с одеждой будет решен. Вот только в том мире я при смерти. Не сделаю ли хуже хождением туда-сюда? А может, Яге кто-то доставал и туфельки, и помаду? Тот же Овсень. Он сказал, что его дорога единственная осталась.
— Эй, Руслав, — окликнул ворона, — Овсень твой папка?
— Допустим, — свесил тот клюв.
— Можно ли с ним переговорить? Меня сюда без вещей отправили, а бабулина одежда мне как-то не к лицу.
Ворон каркнул, будто рассмеялся.
— Он тебя мне пор-ручил, — сказал довольно.
— Значит, подскажи, где мужскую одежду раздобыть.
— Так в городе, — подсказал Васька. — Там все есть.
— А деньги где?
— А ловкость рук пусть выручает!
Вот мерзкие советники. Кстати, почему это Овсень — человек, а сынок его — ворон?
— Руслав.
— Чего еще? — Ворон сверкнул глазами-бусинками.
— А у тебя человеческая форма есть?
Вместо ответа Руслав вылетел в открытую дверь.
— Обидел ты его, — сказал кот. — Руслава прокляла одна девица. Он её соблазнил, а замуж не позвал, и она наложила заклятие. Так что теперь Руська только раз в году на день человеком становится. Она к нему тогда приходит и спрашивает, готов ли он жениться. Тот отказывается и снова становится вороном. Яга пыталась проклятие снять, да только этот один день для него и выбила вместо изначального часа.
Ворона стало жаль. Понятно, почему у него такой противный характер. Девица чары наложила, и живи, как хочешь. Не позавидуешь бедняге. Я проникся мужской солидарностью. Была у меня одна возлюбленная… Мы познакомились на первом курсе, только она постигала азы английской филологии. Встречались три месяца, а потом я узнал, что таких, как я, у неё еще двое. Вот и вся любовь.
Эх, ладно. Я вышел из избушки. Солнце стояло в зените, было откровенно жарко. Я разглядывал стройные ножки мухоморов, бледных поганок, и казалось, что где-то в моем мире мне просто напекло голову, и лежу без памяти, а эта поляна мне привиделась. Увы, это было не так. До следующего лета я прикован к избушке на курьих ножках. Отыскать бы самому Ягу, да только кто мне поможет? Мира этого я не знаю, друзей и помощников нет. Кот и ворон, скорее, все испортят, чем помогут.
Я тяжело вздохнул и обхватил голову руками. Васька спрыгнул с крыльца и потерся об ноги.
— Да ладно тебе, — поглядел огромными зелеными глазищами. — Не кручинься, Веник. Наоборот, порадуйся, что встретился с настоящим чудом. Не каждому это дано. А мы с Русиком подскажем.
— Я уже заметил, что вы подскажете, — ответил тихо.
— Не серчай, мы с Ягой много лет знакомы, а тебя впервые видим, парень. Ягуша нам как сестра была. Холила, лелеяла.
— Что же вы за ней не углядели?
— Так она в город пошла. — Кот сел и обвил хвостом лапы. — И не вернулась. Русик летал, летал, и вернулся ни с чем. Я лично в город бегал. Погоревали мы, да что толку?
— Давно это было? — уточнил я.
— Месяц как. А здесь граница проходит, место опасное. Нельзя ему без хранителя. Мы пока с Руславом вдвоем оборону держали, да только не выходит у нас, понимаешь? Что могут кот и ворон?
