***
Встречать племянниц к автобусу Валя вышла заранее. Она не спеша прошла по стёжке и вышла прямо к сельскому клубу, там, присев в тенёчке, она стала ожидать автобус.
Затарахтел и остановился рядом мотоцикл с коляской, новенький, пахнущий заводской краской.
– Здорово, Валентина! – два молодых мужика одетые в одинаковые клетчатые рубахи с закатанными рукавами сидели в седле мотоцикла.
– И вам не хворать! – Валя хорошо знала братьев Осиповых: Кольку да Ваську. Добродушные близнецы, чуть постарше Валентины годами.
– Валь, мы тут вот к тебе обратиться решили, помним, как ты тогда всё, что с нами произошло, узнала и указала, где утопшего искать надо.
Да уж, самый первый свой вещий сон Валентина помнила в мельчайших подробностях. Случилось всё на следующее лето, после того, как Валентину выписали из больницы, и она получила инвалидность.
Июль был жаркий, уборочная в самом разгаре, ни днём, ни ночью не прекращалась работа. Ваську и Кольку председатель на комбайн не пустил, прав они не имели, а техникой в колхозе дорожили. Поэтому трудились братья на току, а надо сказать, что работа эта тоже нелёгкая. От пыли у обоих братьев отекли глаза, и хоть и Колька и Васька выходной брать не хотели, бригадир велел купить глазные капли и сутки на току не показываться.
Ну, коль выдался свободный вечер, решили братья отправиться на рыбалку с ночевой. Быстро собрались и до захода солнца уже расположились на берегу Польной Вороны, место они выбрали удачное. Слева поставили сетку, а чуть правее закинули резинки. А еще дальше по правую сторону начиналось самое гиблое место на реке, сплошные коряги да омуты. Там и не купался даже никто, рискованно было.
Стемнело, братья костерок разожгли, картошку запекли, натянули фуфайки со штанами ватными и подле костра улеглись, а сеть решили на рассвете вытащить. Лежат, переговариваются лениво, а потом и вовсе замолчали, дремать стали. Вдруг слышит Василий, по воде вроде как идёт кто-то. Приподнялся он на локте – идет по воде вдоль берега белая лошадь, не спеша так идет. Остановится, воды попьёт, и путь свой снова продолжает. Прошла мимо братьев и вправо дальше пошла, уже метров на двести отдалилась. Тут Ваську и осенило: в той стороне возле берега глубина большая, сразу с ручками уйдёшь, а лошадь идёт себе, а ей вода едва до колена достаёт. Растормошил Васька брата, а лошадь уже за поворотом скрылась. «Приснилось тебе, – говорит Колька, – там глубина, никак лошадь не могла по колено по воде идти».
Васька уж и сам засомневался, может, и вправду примстилось спросонья. Вдруг ветром ледяным с реки подуло и голос тихий, но четкий трижды произнёс:
– Рок пришёл, а человека всё нет…
Тут уж братья по-настоящему перепугались, лежат и зубами со страху стучат, шевельнуться боятся. С полчаса времени прошло, ничего не произошло. Луна светит, тихо вокруг, только цикады стрекочут, да вдалеке собаки брешут. Отпустило братьев, почудилось, наверное: и голос, и лошадь белая. Стали сами над собой подтрунивать да посмеиваться.
Откуда ни возьмись мужик на мотоцикле на берег подъехал.
– Здорово, ребятки! Как водичка?
– Да ничё, – Васька отвечает, – только выпазить холодно уже.
Стал мужик раздеваться.
– А вы местные, Семеновские?
Братья кивают утвердительно
– А чё не на уборочной?
– Да, – оправдываются Колька с Васькой, – на току глаза засорили, бугор велел денек отлежаться, ну мы вот сюда, приятное с полезным совмещаем.
