– Надо искать убежище! Почему же я ничего не спросила у Платона? Что заставило его скрываться так же, как и мне? И он тоже не спросил меня ни о чем! Значит, он не меньше преступник чем я! Этих двоих мужчин, он с легкостью убил и после не проявил никаких эмоций! – она погрузилась в свои мысли.
Ночью стало прохладно, она чувствовала холод в каждой своей клеточке. Натянув на голову кофту, она с усилием дышала теплым воздухом и не заметила, как заснула. Проснувшись от холода в очередной раз, услышала чьё-то тяжелое дыхание.
– Что это сон? – спросила она себя, не открывая глаз. Но сон почему-то пропал. Сдернув с головы кофту, открыла глаза и то, что предстало ей, заставило вскрикнуть. Но горло, будто кто-то сдавил железной рукой. В ночи царила тишина.
– Помилуй меня, Боже! – только и сказала она. Когда окончательно пришла в себя, ночь сменило утро. Она привстала и огляделась, никого вокруг не было, только в её ложе и вокруг трава была помята, она поняла, что ей привиделось ночью, был не сон.
Не раздумывая, она оставила свое укрытие и спустилась к небольшой речке, освежила лицо и стала пробираться по густому ивняку к мельнице, где должен находиться Платон. Она уже пожалела, что наговорила о своем недоверии к нему и, что не согласилась с ним пойти.
– А, что, если его там нет? – её сердце часто забилось и появилось головокружение. Она приостановилась и посмотрела на непроходимые заросли.
– Вначале я должна успокоиться! – повторяла она про себя, – Я должна успокоиться.
Запрокинув голову, увидела хмурое небо, тучи сгущались и грозились ливнем. Она прибавила шаг, но с каждой минутой было труднее идти, кустарники, будто связывали её ноги. Дождь не заставил себя долго ждать, полил, как из ведра с резким порывом ветра.
Невзирая на ноги, изрезанные осокой, она накрыла голову кофтой и поднялась на крутой подъем, ведущий к мельнице.
Но и там было препятствие.
– Где же мельница? – спросила она себя. От пика вершины была каменная лестница, глубоко ведущая вниз.
– Это далеко не мельница! А, что это?
Нагнувшись вперед, вытянув шею, она напрягла глаза, пытаясь увидеть последнюю ступеньку. Капли дождя, попадавшие ей на ресницы, мешавшие ей посмотреть, сейчас это вызывало в ней только гнев, досаду и обиду. Из её глаз хлынули слезы. Ночь опускалась быстро и, как бы в довершение её тревоги, над головой у неё, словно вестник несчастья, прокаркала ворона.
– Зачем я пришла сюда? – она совсем промокла и дрожала.
Она не слышала за шумом ветра и дождя приближения Платона, от неожиданности она вздрогнула и обернулась.
С капюшона его плаща стекала вода.
Коротко поприветствовав её, взмахом руки показал в сторону лестницы.
– Тебе лучше спуститься вниз! – он решительно протянул ей руку.
Она улыбнулась ему вымученной улыбкой и выпрямилась. – Ты прав, мне лучше спуститься!
– Мадам! – крикнул Платон. – Осторожно! Вы можете свалиться вниз!
Она успокоила его улыбкой, но с места не тронулась. Сильный порыв ветра заставил её слегка покачнуться, и Платон подхватил её под локоть, помог спуститься, почти до самого низа.
Она чувствовала, как он все сильнее и сильнее сдавливал её локоть. Её охватило внутреннее волнение и злость, перед её глазами всплыл случай, когда в её доме покушались на её честь. По мере того, как в ней разгорался гнев, шаг её становился тверже, и к ней возвращалось её обычное мужество и решимость. Она отдернула свою руку от Платона, и последние ступеньки преодолела, чуть ли не бегом…
