Лэмб выглядела иначе, чем на уроке английского, подумал Сеп, когда она подошла к стойке. Намного старше – почти взрослой.
– Ламберт! – воскликнул Аркл. – Как приятно снова тебя увидеть.
– Заткнись, – отрезала Лэмб, отталкивая его. Её нос шелушился от солнца.
– Здоров, Сеп, – сказал Мак.
– «Здоров»? – переспросил Сеп с колотящимся сердцем. – Ты в первый раз за четыре года со мной заговорил и смог выдать только «здоров»? Что вы все здесь делаете?
– Я ж сказал, – снова встрял Аркл, – мы хотели тебя видеть, потому что…
– Хотели спросить, какого хрена ты открыл чёртову шкатулку, – прорычала Лэмб с такой злостью, что Сеп даже отступил на шаг.
– Что вы несёте?
– В смысле, ты не… – встревоженно начала Хэдли. – Ну, шкатулка. – Она махнула рукой в перчатке в окно, где мшистое лесное покрывало цеплялось за холмы.
– Ларец для жертвоприношений, тогда, в детстве? Из-за него сыр-бор? А с чего вы…
Лэмб схватила Сепа за ворот и прошипела:
– Кончай мне зубы заговаривать, придурок. Мы знаем, что это был ты.
– Эй! – воскликнул Сеп. – Ты не можешь просто… Я же на работе!
Лэмб его отпустила. Её запястье перехватывал головной платок матери.
– Знаю. Но мы не можем ждать, пока ты закроешься, – чёрт-те что уже происходит, прямо сейчас.
– Что ж, если ничего не возьмёте, придётся вам уйти, – ответил Сеп, разглаживая футболку.
– Ты что, пытаешься… – начала Лэмб.
– Я бы пиццы взял, – вклинился Мак. – Ну раз уж мы здесь и Даррен уже ест.
– Господи, – закатила глаза Лэмб и глубоко вздохнула.
– Мне маленькую «Марио Спешл», – заказала Хэдли, – но без пепперони. Только грибы и ананасы.
Мак посмотрел меню.
– Вы делаете экстрабольшие? – спросил он Сепа.
– Ага, семейные. Чтоб примерно четверо наесться могли.
– Давай такую, с двойным сыром. И три банки газировки. Ну и что там остальные захотят. Наверное, колу.
– Холодильник сломался, – предупредил Сеп, беря сложенную банкноту, что Мак положил на прилавок.
– Все холодильники сломались, – прищурилась Лэмб. – Разве не странно?
– Не знаю, – постарался невозмутимо ответить Сеп. – А странно?
Она хмуро на него глянула.
– Тебе лучше бы иметь вескую причину открыть ту шкатулку, юный гений, – сказала Лэмб сквозь стиснутые зубы, – я сильно не в духе.
– Богом клянусь, я понятия не имею, что… – начал Сеп, но она уже отвернулась и пошла к остальным за их стол.
Сеп начал готовить пиццу. Он чувствовал странное напряжение, как будто ему сейчас предстоит сделать презентацию для урока. Посыпая пиццу моцареллой, Сеп заметил, как у него дрожат руки.
«Ящик для жертвоприношений? – подумал он, сдувая слой пыли с воспоминаний о том дне. – Зачем мне лезть к…»
Он поднял голову.
У прилавка стояла Хэдли. Она выглядела измученной.
– Эй, Сеп, можно мне воду вместо колы?
– Конечно. В смысле, да, конечно. Вода отличная. Ага.
Она улыбнулась, затем вернулась к столу, взобралась на стул, скрестив ноги, и вновь натянула перчатку.
Сеп поставил пиццу в духовку, щурясь от жары.
– «Вода отличная»? – повторил он себе под нос.
Когда сыр начал пузыриться, он разложил пиццы по коробкам, обернулся и увидел в дверях сияющего Марио. Тот подмигнул:
– У тебя гости?
– Прости. Я их обслужу, а потом…
– Нет, нет, всё чудесно! Я сам управлюсь с посетителями – а ты посиди с друзьями. Это отлично! Даже если один из них тот идиот.
Аркл помахал им рукой.
– Хорошо, – сказал Септембер. – Ты уверен?
– Иди, мой прекрасный Сеп, иди. Сделай перерыв, это редкое удовольствие, – пропел Марио, затем нахмурился, глядя на огромную коробку. – Для кого большая пицца?
