Я и в прошлой жизни понимала, что дядя Йи рассчитывает сделать из Айлин будущую королеву, но предпочла об этом не задумываться. Меня не интересовало могущество, но Рен мечтал о власти, и я старалась помочь ему по мере сил. Поскольку искренне верила, что цель его обоснованна. Двоюродные братья Рена тоже не безобидны и могли сильно ему навредить, если один из них занял бы трон. После коронации Айлин меня поздравила: «Я так за тебя рада, моя дорогая Миньсин. Ты будешь королевой!»
Тогда мне стало неловко. «Я вовсе не хочу ею быть и не знаю как…» – сказала я.
Айлин ответила со сладкой улыбкой: «О, не сомневаюсь, что из тебя получится прекрасная королева. Ты ведь такая умная и сострадательная».
В то время Айлин, наверное, уже сговорилась с Реном от меня избавиться.
Может, то и был момент предательства? Когда я стала препятствием на ее пути к трону? Сразу после того как Рен стал наследником?
Я отгоняю мрачные воспоминания, напускаю на себя мечтательный вид и захожу в комнату.
Мелодия резко обрывается, и Айлин с учителем смотрят на меня в потрясении. Я бормочу, словно только вышла из забытья:
– О, извините, что мешаю. Меня очаровала эта музыка. Она такая красивая…
Я замялась под их скептическим взглядом, но не свожу глаз с инструмента. Чанг обращает на это внимание и спрашивает:
– Вы играете, госпожа?
В его речи слышен переливчатый акцент северных земель.
– Немного, – отвечаю я.
– Не усладите ли мой старый слух своей игрой?
Айлин тянется ко мне и берет за руки.
– Давай, Миньсин. Уверена, у тебя чудесно получится. Просите, мастер Чанг, – добавляет она, поворачиваясь к учителю. – Это моя двоюродная сестра Миньсин, дочь мастера Лю, очень успешного торговца.
Последнюю неделю я каждый вечер практиковалась у себя в комнате, вспоминала, как играть на гучжэне. Хорошо, что наш домик на самом краю поместья.
Я сажусь за стол и играю мелодию, которая повествует о том, как бойкие девушки танцуют в праздник урожая. Ноты послушно вылетают из-под пальцев.
Поднимая взгляд, я замечаю, что учитель смотрит в окно со скучающим видом. Мое сердце сбивается с ритма. Да, у меня хорошо вышло, но Айлин играет не хуже. Чтобы впечатлить мистера Чанга, надо либо стать в десять раз лучше нее, либо показать ему нечто более необычное, уникальное.
Мне самой не близка музыка, что вызывает мысли о цветах, луне, мирном речном потоке, но от женщин ожидают именно такую. С разрешения и благословения отца я обучилась так называемой мужской музыке, более сильной, напористой, страстной, от которой перед глазами встают волны океана, палящее солнце, отчаянные битвы, – и у меня самой она ассоциируется как раз с женщинами, с моей мамой и Фэй.
Возможно, у творца вроде Чанга более непредвзятый подход, и он оценит мою игру. Или мой выбор вызовет у него отвращение, как у большинства мужчин. В любом случае я должна пойти на риск.
– Благодарю, госпожа Лю… – начинает было Чанг, но я снова берусь за струны.
Мои пальцы летают по инструменту быстро и уверенно, и я представляю, как плыву на корабле в бурю, сражаясь с сильным ветром. К тому моменту, как растворяется последняя нота, сердце у меня колотится, а руки дрожат.
– Любопытно, – произносит Чанг, и в его глазах мелькает искра.
Я сыграла не так хорошо, как хотелось бы, поскольку с возвращением к шестнадцати годам потеряла два года практики.
– Я смогу играть лучше, если буду заниматься, – говорю я, стараясь вложить в свой голос как можно больше энтузиазма и надежды.
