***
Всё тайное стало явным очень скоро. Как только Гордей ушёл, позвонила Полинка, жена Эда. Совсем молоденькая, лет на двенадцать младше их – реснички, кудряшки, серые глазки немного навыкате. Говорить с ней Кайсе было почти не о чем, но из-за дружбы Гордея и Эда приходилось часто сталкиваться на совместных днях рождениях и прочих Новых годах.
В общем, неприятной Полинка Кайсе вовсе не казалась, но в самом деле – о чём с ней говорить?
–Эдик странно себя ведёт, – выдохнула Поля, даже не предварив вопрос светской болтовнёй, – Я тайком прошерстила его мобильный. Кто такая Нира?
– Первая любовь твоего мужа, – пояснила Кайса. И добавила. – И моего. А что случилось?
У Кайсы перехватило дыхание. Старинный друг. Открывается «Лаки».
– Они обсуждают, как пойдут к Нире.
– Не может быть, – Кайсе показалось, что пол вот-вот поменяется местами с потолком. – Нира… умерла. Много лет назад.
Треск костяшек на пальцах Гордея. Дурманящие, неживые запахи. Коньяк, странные болотные духи…
– Нет, – сказала Полинка. – Обсуждают, как она прекрасно выглядит. И налетают друг на друга, два потрёпанных индюка.
– Кто? – слова до Кайсы доходили с большим трудом.
– Да Эдик же. С этим Микой. И хотели ещё Гордея твоего с хвоста скинуть, когда пойдут к Нире. Он им мешает.
Кайса перевела дух. В общем, всё можно объяснить. Даже если Нира воскресла, это вполне можно объяснить.
– Подожди, – сказала Поля. – Я ещё Облаку позвонила.
Пошебуршав, в разговор включилась Ритка.
– Ты говоришь Нира объявилась? – кажется, Облако-то как раз не сильно удивилась. – Всегда знала, что она подобное может выкинуть. Явление прекрасной N, твою ж мать…
– Эдик всю ночь тягал гантели, – пожаловалась Поля. – У них завтра открытие бара… как его… не помню…
Голос её стал очень тоненьким, чувствовалось, что она плачет.
– Кончай рыдать! – гаркнула Ритка. – Соседей зальёшь.
– А что мне теперь делать?
– Урыть стерву!
– Как?! – в один голос спросили Кайса и Поля.
– Говоришь, Нирка опять свой гадюшник открывает? Так завалимся на вечеринку! Мужиков шуганем, Нирке малину испортим…
У Облака к воскресшей имелся особый счёт. И Кайса знала – почему.
– Подожди, – сказала она. – Может, Поля что-то путает. Слишком уж бредово это всё…
– Давай сначала ввяжемся в драку, а выяснять – кто куда зачем и когда – после. А то поздно будет. Кайса, ты не знаешь разве бронебойное очарование Ниры Эльман?
– Так столько лет прошло… Может…
– Не может, – отрезала Ритка. – Если эти три петуха шпоры чистят – ничего, на что ты надеешься, быть не может. Она свежа и прекрасна. Как майская роза. В общем, девки, надумаете, звоните. Только думайте быстрее…
– Я не буду думать, – Полина шмыгнула носом. – Первая любовь? Я ей покажу, старухе этой!
Кайса стояла с мобильником у уха ещё несколько минут после того, как девочки отключились. Предчувствия её не обманули, но действительность оказалась такой жуткой и странной, что она даже половины этого надумать не могла.
***
Риту Кайса увидела издалека. Высокая, шумная, от неё всегда шла мощная, хотя и несколько бестолковая аура. Она сидела возле небольшого замызганного ларька за пластиковым, не менее замызганным столиком и пила пиво из жестяной банки.
Одновременно с Кайсой с другой стороны улицы к ларьку бежала маленькая Полинка в короткой коричневой дублёнке и шапочке с помпончиком. Она была очень похожа на гибрид Снегурочки и весёлого гномика, но, когда свет от фонаря упал на Полино лицо, Кайса поняла, что этот Снегурогномик плакал много часов подряд.
