– Не-е-е, нас тут много!.. – веселилась вовсю Эстер, отводя душу возможностью поводить хоть немного брата за нос.
Марк появился минут через десять. Подкатил прямо к бару в полицейской машине с мигалками, хотя и без сирены. Одет он был в гражданское, поэтому на его появление никто не обратил внимание, пока он, не выхватив взглядом среди посетителей бара Эстер, примостившейся с краю у стойки, не двинулся к ней.
– Пошли! – он схватил ее твердой рукой за плечо.
– Э! Полегче, братан! – прикрикнул на него Гарик, подавшись телом в сторону своей коллеги.
– Пошли! – не обращая внимания на Гарика повторил Марк.
– Вот допью и пойду, – Эстер показала на половину опустошенный бокал с пивом. – Не обращай внимания, – обратилась она уже к Гарику. – Это-мент.
– Нет, резко встала и пошла! – Марк, чтобы не слишком привлекать внимание окружающих, говорил ей уже чуть ли ни в самое ухо, но по-прежнему крепко держа ее за плечо. – У меня только полчаса, чтобы отвезти тебя домой и вернуться. Сама понимаешь, что творится. Так что твоему приятелю сегодня придется коротать ночь одному.
– Он не мой приятель, – Эстер похлопала Марка по руке, давая понять, что хватку он мог бы и ослабить.
– Все в порядке, мы уходим, – Марк кинул на стойку купюру.
– Обижа-а-а-ешь… – Гарик ребром ладони отодвинул деньги.
После вечерних беспорядков город погружался в тревожный сон. Заметно опустели даже центральные улицы, где обычно жизнь замирала за полночь. Кварталы Старого города, где после усмирения разбушевавшейся толпы царил полный хаос, были оцеплены полосатой красно-белой лентой и патрулировались полицией, топтавшей битое стекло, смятые пластиковые бутылки и выкорчеванный булыжник.
– Я тебя засажу в обезьянник на пятнадцать суток! Буду держать под замком, даже без общественных работ! Идиотка! Дура набитая!
Теперь, когда они сели в машину и остались одни, Марк дал волю эмоциям.
– А твоего редактора, вообще на хрен закрою! Наглухо! И на долго! Он каким, б… местом думал?
– Блин! Это моя работа! Кто знал вообще, что так все выйдет!
Машина миновала центр города и выехала на широкий проспект.
– Когда в тебя стреляют – это ведь страшно.
Эстер вжалась в сиденье полицейского «Опеля» и была похожа на потерянного ребенка. Марк только пожал плечами.
– Ты чего? – она заметила, как брат хмыкнул, чему-то усмехнувшись.
– Да, так, вспомнилась вдруг тоже очень страшная история. Было когда-то одно долгоиграющее дело с наркотой. Следачка с нами тогда еще увязалась. На вид скромница такая. Мышь серая. У нее еще нервный тик я заметил был. Верхнее веко дергалось и глазами она все время моргала. Вообще мутная какая-то баба была. Никто не знал, откуда она вообще взялась. А мы наркокурьера должны были встретить в аэропорту со всем багажом. Но там все так хитро вышло. Все как-то через ж… кувырком. И тут эта еще… Парня-то мы задержали. А он так, не особо и при делах был, как выяснилось. Но вел себя подозрительно. Спалился на ерунде. Мимо него проходил обычный патруль, а он сдуру рванул, не выдержал… Но бегун он отменный оказался. Так следачка эта стартанула с полноги за ним! Спринтерша прямо. Представляешь, запрыгивает ему на спину, как кошка. Бедняга. Вопил так, кажется, переорал даже вой авиатурбин. Эта чокнутая умудрилась откусить ему пол уха.
– Что, серьезно? – недоверчиво переспросила Эстер.
– Реально. Мужики просто охренели.
