Языки отличаются не тем, что в каком-то из них вы можете сказать нечто такое, чего не сможете сказать на другом. Языки отличаются тем, о чём вы обязаны говорить. На русском языке невозможно разговаривать, игнорируя пол того, о ком говоришь, а в китайском или фарси это вполне допустимо. Разумеется, они тоже способны выразить пол, с помощью описательных, а не грамматических средств, но разница с носителями русского языка в том, что они могут сделать это, а могут не сделать – по своему усмотрению, тогда как у носителя русского языка тут нет выбора. Если вы скажете на фарси бо дуст будам – «я был (или была) с другом», то отсюда непонятно, какого пола был этот друг. Дуст – можно сказать для друга и мужского, и женского пола. Вы можете при желании уточнить, какого пола был этот ваш друг, но именно при желании, сам язык не налагает на вас таких обязательств. Тогда как в русском из фразы «я был с другом» сразу понятно, что друг был мужчиной, а иначе вы должны были бы сказать «я был с подругой».
И наоборот, в фарси или английском есть сложная система времён, которая отсутствует в русском языке. Соответственно, вы не можете говорить на этих языках, не обращая внимания на такие аспекты действия, как длительность, а в русском вы сами выбираете, говорить об этом или не говорить – по желанию.
Итак, языки отличаются не тем, что вы можете сказать, а тем, что вы не можете не сказать на них. Каждый язык заставляет своих носителей обращать внимание на определённый, выделяемый этим языком аспект реальности.
А потому выучить иностранный язык – значит приобрести ещё одну, альтернативную картину мира. Когда ты переключаешься на другой язык, то переходишь в иную систему координат. Кажется, Гёте сказал, что человек, не знающий иностранных языков, не знает и своего родного. И это верно, потому что тогда ему не с чем будет его сравнивать.
Существует парадоксальная диалектика различия и единства языков. Можно сказать, что каждый язык предлагает свою уникальную картину мира, направляет мысли говорящего в определённую сторону. Но так же верно будет сказать, что все языки очень похожи и что в глубине их таится один и тот же единый язык человечества. Во всех языках есть гласные и согласные, слоги, слова, предложения, подлежащее и сказуемое. Не существует такой вещи в каком-то языке, которую нельзя было бы выразить средствами другого языка. Нет такого языка, в котором присутствовало бы что-то абсолютно уникальное, какая-то категория, звук или форма, которая была бы не представима в других языках. Не существует языка, который невозможно было бы выучить носителям другого языка. То есть все языки – это модификации одних и тех же архетипов, одной и той же изначальной формы. В своей глубинной структуре они идентичны.
Итак, существует общий априорный язык Духа, которым все мы владеем и который выражает себя через все существующие языки. А потому и возможна такая вещь, как перевод. В переводческой деятельности приходится иметь дело с этим парадоксом языка непосредственно и практически. Переводчик наглядно понимает, что языки не сводимы друг к другу, и тем не менее он постоянно преодолевает эту несводимость.
А потому, если посмотреть на дело вот с такой точки зрения, то мы увидим, что, по сути, нет никакого множества языков. Разные языки представляют собой диалекты одного и того же языка человечества. Это грани одного бриллианта. А потому Коран говорит: «
