– Другую эмоцию, – холодно приказывает он.
И тут я вспоминаю картинки домиков на Шанри. Присмотренный небольшой коттеджик, который я хотела купить. Предвкушаю радость, как буду ходить по теплому песку на берегу моря, а вечерами сидеть на качелях и смотреть закат.
Ударяю этим ритмом по барсийцам, и те тут же начинают мечтательно улыбаться.
– Достаточно, – резко говорит Рем так, словно ему неприятно наблюдать все это.
Поворачивается ко мне всем корпусом и говорит:
– Работай на нас.
С таким же выражением лица на меня смотрели родители, когда хотели использовать.
Мне неприятно, просто жуть. Родители, которые должны любить и охранять, видели во мне лишь средство достижения цели.
Теперь мне встретился красавец-барсиец, но и он то видит во мне продажную девку, то хочет использовать.
– Зачем мне это? – говорю я.
Прекрасно знаю, что со мной выгоднее дружить, чем сдавать. Но кто знает, на что может пойти Рем. Судя по всему, он очень упрям.
Но я же привлекаю его как женщина. Все равно может сдать?
– Мы очень щедро заплатим, – говорит он.
Снова про деньги. Да они никогда для меня большого значения не имели. Просто средство для достижения цели.
– Я не продаюсь, что бы ты там себе ни надумал, Рем, – говорю я.
Он на миг широко распахивает глаза, слыша свое имя, ведет головой из стороны в сторону.
– Повтори еще раз.
– Я не продаюсь.
– Нет. Назови меня по имени.
Я беру небольшую паузу, думая, упрямиться или нет. Побеждает удовольствие, которое я получаю, когда вижу, как на него влияют мои слова. Точнее, когда я называю его по имени.
– Рем, я не продаюсь, – повторяю я. – Надеюсь, ты запомнил это, Рем.
Брови Рема взлетают, но он молчит некоторое время, словно прислушивается к себе:
– Знаешь, обычно землянки не интересуют нас. Интересно, это из-за твоего дара? Ты все-таки можешь воздействовать на меня?
Он придвигается ближе, жестом отдавая приказ пятерым барсийцам покинуть зал.
Я вытягиваюсь по струнке, задираю подбородок вверх, но не отступаю. Рем подходит вплотную.
– Ты решила, что на меня опасно воздействовать полным спектром эмоций и выбрала только вожделение?
Так вот что он ко мне испытывает!
Я выразительно хмыкаю:
– Конечно! Я же всегда мечтала, чтобы меня в мой день рождения барсиец сделал своим трофеем.
Рем кивает моим доводам. Удивительно, но он их принимает. Хоть здесь повезло – у адмирала аналитический склад ума.
Я вижу, что он принял мои слова, но колкость не может оставить без ответа:
– Знаешь, землянки готовы отдать целое состояние за ночь с барсийцем.
– И даром не надо!
– Как насчет сделки? Ты помогаешь нам на Гарконе, а я отпускаю тебя после операции. Только есть условие.
– Какое?
– До окончания операции ты станешь моей во всех смыслах.
– Ха! Вот ты и сказал то, что на самом деле хочешь. – Я тыкаю пальцем ему в грудь. – А то «продажная женщина», «куплю-муплю». Сразу не получилось пробудить желание в землянке, тебя это задело, и ты давай искать, как меня можно продавать. Огонь!
Рем ловит мой палец. Ох, как он зол – глаза так и сверкают.
– Ты хотела меня.
– Нет.
– Да.
– Нет.
Рем наклоняется, берет меня на руки:
– Сейчас докажу.
– Отпусти! – брыкаюсь я, жалея, что не сдержала язык за зубами.
– Если не захочешь – отпущу.
– Ты просто используешь любую возможность, чтобы взять меня! – говорю я и бью его по плечу.
Но это все равно что пинать гору – только себе больно сделаешь.
– Да, – спокойно соглашается Рем. – Я хочу тебя. И ты будешь моей.
