Переночевав, утром отправилась на рынок. В Киеве было несколько рынков, но главный располагался на Подоле, под крепостными стенами. Товары здесь были завезены, пожалуй, со всего света. Целыми рядами торговали оружием, тканями, медами и воском, разнообразной пушниной, мясом, рыбой, дичью… Слышались крики зазывал, громкие разговоры, смех, в воздухе плыли аппетитные запахи приготовляемой на кострах и в жаровнях пищи.
Юрий и Иван быстро нашли подходящие панцирь и кольчугу, заодно купили поножи и наручники, позарились на красивые шлемы и тоже приобщили к покупкам, а потом стали выходить с рынка. Путь их лежал по ряду, где торговали золотом, серебром и драгоценными украшениями. И тут Юрий увидел Анастасию. Она стояла со служанкой. Юрий тотчас узнал ее, хотя она была в другом наряде. На ней было красное шелковое платье, расшитое серебряными нитями, оно подчеркивало ее стройный стан и сочеталось с ее пышными черными волосами; различные дорогие украшения дополняли ее богатое одеяние.
Юрий некоторое время колебался, подойти или ускользнуть незаметно, но она вдруг обернулась, увидела его и проговорила радостно:
– Князь! Ты тоже любишь драгоценности? Посоветуй мне, покупать или не покупать эту вещицу?
«Вещицей» оказался золотой крестик такой изумительно тонкой работы, что у Юрия дух захватило. Он сглотнул слюну, ответил:
– Я бы приобрел не задумываясь.
– Может, тебе хочется купить его и подарить мне? – и она кинула на него лукавый взгляд.
Юрий вынул из кошелька, прикрепленного к ремню (карманов в штанах тогда не пришивали), несколько монет, протянул византийскому купцу. Тот угодливо кланялся, бормотал слова благодарности.
Анастасия в восторге захлопала в ладошки:
– Ах, как это мило!
Они пошли вдоль улицы. Иван с покупками ушел в терем, а служанка поотстала.
– Этим крестиком я буду благословлять победы, которые ты одержишь в недалеком будущем, – прижимая зажатую в кулачок драгоценность к сердцу, прочувственно говорила боярыня. – Я уверена, что он будет путеводной звездой в твоей боевой жизни!
Юрий молчал, мучительно думая о том, как вести себя с этой необычной женщиной.
– И тебе часто доводилось делать такие подарки своим девушкам? – испытующе заглядывая ему в глаза, спросила она.
– У меня нет девушек.
– Не может быть! Такой видный парень, да еще князь – и нет девушки? Ни за что не поверю!
– Я женат.
– Ах, вот как. И давно?
– Уже пять лет.
– Это во сколько же лет тебя женили?
– Тогда мне было двенадцать лет.
Она долго молчала, а потом произнесла изменившимся голосом:
– А меня, семнадцатилетнюю, отдали замуж за шестидесятилетнего…
Она прошла несколько шагов, старательно глядя себе под ноги, продолжала:
– Я купаюсь в роскоши. Ни в чем себе не отказываю. Муж со мной ласков, ни разу не обидел. Но чего-то мне не хватает. Чего-то я хочу, такого необычного, захватывающего… Тебе не приходилось испытывать подобного чувства?
Юрий пожал плечами.
– Значит, у тебя все впереди, – пообещала она.
Потом спохватилась:
– Мы совсем загулялись. Пора возвращаться.
Они стояли в небольшой рощице, которая осталась от обширного леса, когда-то окружавшего Киев.
– Тебе хочется домой? – спросила она, глядя на него потемневшими глазами.
Он снова пожал плечами. У него было странное, не испытанное ранее состояние сладостного упоения, будто все это происходило не наяву, а во сне, и не с ним, а с кем-то другим; легонько кружилась голова и сладко ныло сердце; Анастасия стала вдруг близким и понятным человеком, и он сказал:
