Юстиниан - страница 23

"Привет, старик," – голос Марка был бодрым. – "Как там твой новый проект? Этот старый сарай в центре? Говорят, ты там буквально роешь землю".

"Привет, Марк," – Артем улыбнулся. Разговор с другом всегда возвращал его в реальность. – "Да, рою. Здание интересное. С характером. И… с трещинами". Он сделал паузу, невольно вспоминая свой разговор с Леей.

"Трещины – это твоя специализация," – рассмеялся Марк. – "Ты ведь всегда искал что-то, что нужно починить. Неудивительно. Ты же наш "реставратор душ". Как сама владелица? Симпатичная?"

Артем почувствовал легкое раздражение. Марк всегда был прямолинейным. "Она… профессионал. И очень талантливая художница. Ее выставка называется "Хрупкость времени". Стекло. Много стекла".

"Ого! "Хрупкость времени". Звучит интригующе. Под стать тебе," – Марк понимающе хмыкнул. – "Ну, смотри, не утони в этом стекле, старик. И не забывай, что иногда не все трещины можно залатать".

Слова Марка, сказанные в шутку, пронзили Артема. "Не все трещины можно залатать". Он знал это лучше, чем кто-либо. Некоторые раны оставались навсегда, превращаясь в шрамы, которые хоть и затягивались, но по-прежнему напоминали о себе. Он посмотрел на чертежи, затем снова на фотографию Анны. Ее улыбка казалась такой далекой, такой нереальной.

"Я знаю, Марк," – ответил Артем, его голос был серьезным. – "Но попробовать стоит. Иногда даже маленькая заплатка может остановить полное разрушение".

"Ты всегда был идеалистом, Артем. Вот что я в тебе ценил," – Марк вздохнул. – "Ну ладно, не буду отвлекать от твоих… медитаций. Просто звонил, чтобы узнать, как ты. Когда ты наконец выберешься из своего убежища и приедешь в гости? Мы с ребятами соскучились".

"Скоро, Марк. Как только закончу с этим проектом," – Артем пообещал, хотя сам не был уверен, когда это "скоро" настанет. Этот проект, эта галерея, Лея… все это начинало занимать в его жизни гораздо больше места, чем он мог себе представить.

Закончив разговор, Артем вернулся к работе. Но теперь его мысли были еще более запутанными. Лея, Анна, старые стены галереи – все это переплелось в его сознании, создавая сложный, многогранный узор. Он чувствовал, как что-то внутри него начинает двигаться, меняться. Его тщательно выстроенный мир, основанный на логике и контроле, давал трещины, впуская в себя нечто новое, пугающее, но и невероятно притягательное.

Он сосредоточился на планах подвалов. Его задача была не только найти решения для структурных проблем, но и понять, как эти подвалы могли бы быть использованы в будущем. Возможно, там можно было бы создать дополнительные выставочные пространства, хранилища или даже небольшое кафе. Он рисовал линии, соединял объемы, представляя себе, как свет проникает в самые темные уголки, как старые камни обретают новую жизнь.

Свет в мастерской горел до глубокой ночи. Артем работал без перерыва, забыв о времени. Он чувствовал себя одновременно вымотанным и полным энергии. Мысли о Лее, о ее хрупкости и ее силе, о ее "Осколках Времени" были постоянным фоном его работы. Он хотел создать для нее не просто отреставрированное здание, а нечто большее. Нечто, что могло бы стать новым фундаментом не только для галереи, но и для нее самой.

Он вдруг осознал, что думает о ней не просто как о клиентке или владелице здания. Он думал о ней как о человеке. О ее боли, о ее таланте, о ее способности создавать красоту из разбитого. И он, Артем Стрельцов, который избегал любых личных привязанностей, который предпочитал оставаться в стороне, чувствовал необъяснимую потребность защитить ее, помочь ей исцелиться.