— Поехали в субботу в “Крокус”, у меня билеты на концерт Доры.
— Серьезно? Это так мило! Но ты же ее терпеть не можешь!
Свят улыбнулся, наблюдая за искренним восторгом девушки. Марика ему нравилась, она была идеальна практически во всем. Единственное, что его смутно напрягало, это то, что Шацкая зачем-то в него влюбилась. Впрочем, это не его проблемы. Марика будет рядом до тех пор, пока ему будет с ней хорошо.
— Я говорил, что она слишком романтичная, но могу и потерпеть ради тебя.
— Ты просто топ, Свят! — Шацкая повисла у него на шее и тихо прошептала в ухо. — Моих сегодня не будет, уехали в Питер. Может, останешься у меня на ночь?
— Не сегодня, Мар. Отцу обещал быть дома, вечером какой-то ужин с его партнерами, надо играть в образцовую семью. Извини. В другой раз.
Он видел, что она расстроилась, но не собирался что-то менять. Его все устраивало.
— Поехали, отвезу тебя домой. Или ты куда сейчас?
— Домой! — Марика послушно села в машину и, пока они ехали, не проронила ни слова. Лишь когда Свят пошел провожать ее до подъезда, спросила.
— Давно хотела узнать, а чего ты сам не водишь? Ну… хотя бы изредка. Тебе ведь уже восемнадцать есть. Не нравится?
— Не хочу. Пока!
Свят коротко поцеловал девушку в щеку и, сев в “ауди”, велел водителю ехать за город, где у его семьи был трехэтажный дом в клубном поселке. По дороге позвонил отцу и предупредил, что сегодня домой не вернется, хочет побыть один.
Такое уже бывало и не раз. Дом под охраной, а Свят никогда не доставлял проблем, когда оставался в одиночестве, поэтому отец легко его отпустил.
Ему нужно было время, чтобы все обдумать в тишине и покое.
В голове снова всплыли слова деда, сказанные давным-давно: “Никогда никому не завидуй, Свят. Каждый живет в своем аду, дорогой. Каждый. Ты этого ада не знаешь, довольствуйся своим”.
Он думал, что познал свой ад. Сумел за три года смириться с ним. Узнать все его потайные закоулки, опуститься на самое дно, подняться обратно вверх. Устроиться в нем с максимально возможным комфортом и даже научиться получать удовольствие от жизни в аду.
Это оказалось иллюзией.
Настоящий ад разверзся перед ним в то мгновение, когда он увидел ее. Из него словно разом выбили весь воздух. Он не слышал, как завуч представляла его 10 “А” классу, не видел заинтересованные взгляды девчонок. Не реагировал на недоверчивые ухмылки пацанов, которым, похоже, не слишком нравилось, как расхваливали новенького.
Мнение сверстников его не волновало даже в детстве, он всегда с презрением относился к тем, кто пытался с ним подружиться. Отвергал любую попытку родителей свести его с детьми их друзей. Взволнованная мать даже водила его к детскому психологу, но вердикт немного успокоил родителей. С мальчиком все нормально, он просто немного замкнутый, не по возрасту самодостаточный. Но и это можно изменить.
Так Свят три месяца занимался с психологом. Через полгода, когда ему исполнилось одиннадцать, весь огромный дом семьи Брин был заполнен сверстниками. Мама была счастлива, а Свят научился притворяться и извлекать из этого пользу для себя.
Одноклассники к нему сами тянулись, а он их больше от себя не отталкивал. Со скучающим безразличием наблюдал за девочками, которые пытались привлечь внимание пацанов. Он быстро привык к тому, что тоже нравится противоположному полу, но воспринимал это как должное. Ничего, даже отдаленно напоминающее влюбленность, он не чувствовал.
