– Сами пройдем, без подсказок!
– Да, но важно-то первыми!
Витька взялся за ноут, включил. Полюбовался заставкой. И полез копаться в настройках, дав понять, что он тоже за честный бой.
– Эх, «мародеры», такие башли, – загрустил предприимчивый Алик. – «Эгида» обещает сто двадцать штук каждому игроку в команде за первый проход инста с Перевалом.
Все опять посмотрели на дверь кабинета.
– Стоящая вещичка? – спросил Витька, копаясь в ноуте.
– Не то слово, – вздохнула Ника. – Как вспомню – мурашки по телу. Вить, там шторы висели, я их потрогала и пальцами поняла, что из старинного шелка! И по этому шелку шла вышивка золотом – такие жесткие нитки, будто правда металл. А ковер – он был мягкий! Что еще? Запахи! Книгами пахло, дровами в камине! А представьте, как будет в Долинах!
– Надо еще чайку, – глухо сказала Варвара, и в голосе лучшей подруги Ника услышала стон Совы, которой хотелось летать и чувствовать встречный ветер. – Напьемся, и Алик сломает дверь.
– Только дурью страдать не надо! – фыркнул непрошибаемый Витька. – Обойдемся без кражи со взломом. VR-131 не новье, стóит, как бомба, но можно найти. А в «Ракитниках», на окружной, есть вирт-центр с VR-135! Помните, у Варьки комп полетел? Мы как раз в «Ракитники» ездили. Но тогда у них виртаки были чуть круче хоум-очков, а теперь солидно затарились, последняя разработка.
– Полтора часа на автобусе! – Алька заерзал на табурете. – А давайте завтра рванем? Мне за победу пять штук отстегнули!
– У меня послезавтра концерт, – скучно напомнила Варька.
– Мы не полезем в инсты, Сова! Просто покосим траву и осмотримся. Вить, что у Ники с «Альтаром»?
– Не грузит. Алик, зайди с телефона, нужно проверить, что с Хилари.
Персонаж оказался в порядке: засел в голом виде в Алмазной Долине. Ника перелогинилась и, оглядываясь на львов, приодела несчастную Хилари и перенесла в Столицу, в личную мастерскую. Поставила на огонь котел, врубила в углу перегонный куб и закинула травы с камнями. «Фильтрация – десять часов! – скучным голосом буркнула Книга Зелий из инста с Подземным Городом. – Не допускай кипения».
Хилари чуть пригасила огонь и вернулась на Центральную Площадь.
– Вон то окно! – показала она. – Видите? Красные шторы!
– Понтово твой папа устроился!
Варька взяла еще бутерброд, надкусила, потом опомнилась и с сожалением отложила.
– Да жуй ты уже, балерина! – не выдержал вечно голодный Алик. – Подохнет на сцене лебедь до срока!
Варьке доверили на концерте исполнить какую-то роль из балета, про «Лебединое озеро», – то ли Одиллию, то ли Одетту – никак не могли запомнить. И она изводила себя диетой, чтобы порхать на сцене. Диета парнями не одобрялась: Варька и так была кожа да кости – куда там еще худеть! Алик ей предрекал, что «лебедь» сломается на поклоне, в буквальном смысле сломается, так, что хруст по всей сцене пойдет. А Витька переживал, что не хватит сил на прыжки и что от диеты, судя по маме, у женщин дурнеет характер. Варька швырнула в него чайной ложкой, а Алика пнула ногой под столом.
– Слушайте, как-то не верится. Ну, что мой папа – разраб. – Ника вылила в чашку остатки чая и пододвинула Варьке – запить. – Хотя он все время кодит. Мама как-то сказала, что папа программирует собственный мир, а на реальность его не хватает.
– Вот почему ты любишь Альтар! – подмигнул ей ехидный Алик. – Потому что у вас общий предок! Альтар – это твой сводный брат!
