Поднимаясь по Норт-Форк, они через какое-то время были настигнуты тремя индейцами из племени валла-валла, которые отдали им мешок с боеприпасами, который они забыли в своём лагере накануне вечером. Но в тот день они видели лишь нескольких индейцев и не выставили ночью охрану. На следующий день они рано отправились в путь.
«17-го числа мы плыли на вёслах при дневном свете. Когда мы пристали к берегу, чтобы позавтракать, к нам присоединились четверо верховых индейцев. Как только они сошли на берег, один из них принялся стреноживать лошадей, другой собирать ветки, третий разжигать костёр, а четвёртый ловить рыбу. Для этого рыбак отрезал кусочек своей кожаной куртки размером с небольшой боб, затем вырвал два или три волоска из хвоста своей лошади в качестве лески и привязал к одному её концу кусочек кожи вместо крючка или наживки. Подготовившись таким образом, он зашёл в реку, сел на камень и начал выбрасывать на берег мелких рыбок длиной в три-четыре дюйма одну за другой. Пока он этим занимался, другой мальчик подбирал рыбу и относил её к огню, а третий располагал её вокруг костра на маленьких палочках. Рыба не успевала поджариться, как её уже съедали. Затем, усевшись, они всё съели – головы, хвосты, кости, внутренности, плавники и всё остальное – в мгновение ока, как глотают яичный желток. Всё это заняло всего несколько минут, и прежде чем наш человек успел поставить котелок на огонь, индейцы уже завтракали. Когда рыба хватала кусок мокрой кожи, или наживку, её зубы застревали в ней, что давало возможность вытащить её на берег; это было для нас новым способом рыбной ловли; получение огня трением двух кусков дерева, тоже было в новинку; но больше всего нас удивила ловкость, с которой они это делали, и быстрота всего процесса, который на самом деле занимал у них меньше времени, чем у меня, чтобы его описать».
Чуть позже в тот же день произошёл трогательный пример простоты индейцев и их необычайной веры в силу странных белых людей, когда их родители принесли торговцам пушниной двух мёртвых детей и попросили вернуть их к жизни, пообещав за это лошадь. В Прист-Рапидс путешественников встретила большая толпа индейцев, которые вели себя дружелюбно, курили с ними и исполняли обычные дружеские ритуалы – пели и танцевали. Путешествие вверх по реке продолжалось с трудом, так как течение было быстрым, а порогов было много. Здесь было много лошадей, и индейцы охотно продавали их, но торговцы, путешествовавшие на каноэ, не видели в них никакой пользы и отказывались покупать. Через день или два после того, как мы миновали реку Писскоу, упоминается «горный козёл, белый мускусный козёл» – одно из первых упоминаний этого вида, в котором говорится об одной из его примечательных особенностей. Вскоре они встретили индейцев, у которых было ружьё, табак и кое-какие другие вещи, которые, по их словам, они купили у белых людей, без сомнения, у северозападников. Наступило первое сентября, и пришло время искать место для зимовки, если мы собирались возводить здания, в которых можно было бы жить зимой. Мы выбрали место недалеко от устья реки Окинакен – Оканаган – в конце гряды высоких скалистых лесистых холмов. Здесь начали строить небольшой жилой дом, но прежде чем он был достроен, четырёх человек отправили обратно в Асторию, а ещё четверо отправились к верховьям реки Оканаган, а сам Росс и одна маленькая собачка по кличке Ласка остались охранять форт.
