Читать онлайн Алина Климова - За видением следом

Больница на краю городского поселка, была по-провинциальному уютной. Старый яблоневый сад, скамейки между деревьев, аккуратные дорожки со свежепобеленными бордюрами. О том, что это не обычный парк, а несуетливые старики здесь не просто так отдыхают, можно было догадаться только по их больничным пижамам. При этом серьезные проблемы со здоровьем были далеко не у всех.

Сложным пациентам чаще всего здесь оказывали только первую помощь, а потом везли в район или областной центр. Туда, где и палаты комфортнее, и оборудование современнее. Местный же стационар большую часть времени оставался чем-то вроде клуба по интересам. Здесь встречались, проводили время при полном пансионе и под присмотром персонала знакомые между собой с детства жители поселка. Да и санитары и медсестры в большинстве своем были чьими-то племянниками, внуками, просто хорошими соседями.

В это утро неторопливую жизнь больницы нарушило достаточное редкое здесь событие: родился новый человек. Главврач больницы Станислав Петрович Ивашин, осторожно придерживая голову младенца, поднес его поближе к лицу роженицы. Он любил эти минуты. Как и свою работу.

В высоком, плечистом, слегка по молодости худощавом мужчине уже угадывалась мужественная стать. Несмотря на специфическую внешность (лицо врача было по-восточному широким, а посаженные глубоко глаза не оставляли сомнений – по далеким предкам «прошлись» татары), о нем, уже женатом человеке, в открытую вздыхали медсестры, и чуть скромнее – молодые докторши.

В городской поселок с безликим названием Высокое он приехал по распределению, думал, на пару лет. После отработки планировал практиковать в столице в частном медицинском центре, где подрабатывал в студенчестве. Там устраивало все: и коллектив, и зарплата, и перспектива заведовать хирургическим отделением. Но со временем прирос к этому месту, женился, пользуясь льготным кредитом, построил дом.

Здесь он был не просто главврачом больницы. По необходимости становился и врачом общей практики, и психологом, и стоматологом. И, чего уж тут, акушером тоже. Стаса уважали жители, здоровались издалека, обращались на «вы». Амбициозному молодому доктору это нравилось. Возможно, поэтому он не спешил с переездом. А может, виновата странность, которая проявилась именно здесь.

Дети в поселке рождались не часто, но Стас каждый раз с особым волнением ждал это событие, стремился принимать роды непременно самостоятельно. Пряча за красивыми словами об ответственности и гордости, которые он испытывает, приводя в этот мир нового человека, настоящую причину. Было одно обстоятельство, которое порождало в его душе одновременно трепет, любопытство и странную тревогу. Стас видел. Что видел, он и сам до конца не понимал.

Когда он впервые брал на руки малыша, в сознании возникали странные образы: знакомые и чужие лица, хаотичные и упорядоченные действия, замершие картины. Сначала он не обращал на них внимания, списывая на странные игры подсознания. А потом догадался. Он видит судьбу новорожденного. Не всю судьбу, конечно, только самые ключевые ее моменты. Что делать с этим видениями, Стас не знал. Рассказать об этом родителям детей? «И прослыть в поселке врачом-гадалкой. Понемногу можно начать подрабатывать частными приемами. Это бы пользовалось успехом в наших краях», – усмехнулся он своим мыслям. Подобные вещи он не без сарказма называл зельеварением, но вот теперь, выходит, начал практиковать и сам.

Тем не менее, видения были навязчивыми, а после того, как он перестал отрицать их наличие, становились все более четкими и ясными. Теперь игнорировать их не получалось. Равно, как и проверить.

И сейчас, едва взяв на руки новорожденного мальчишку, он ощутил легкое головокружение и заметил перед глазами привычное мелькание. Ребенок был долгожданным мальчиком в семье, где уже воспитывали трех дочерей. Стас увидел, как в возрасте примерно лет 7 он на катке ломает ногу. Он давно догадался, если появляются такие мелочи, то в жизни ребенка не будет ничего выдающегося. Или именно это событие станет ключевым и поворотным. Но ничего такого в сознании не возникло. Вырастет, окончит школу. Жить останется в поселке и будет таким, как многие. Работать в хозяйстве, выпивать по праздникам, любить и ревновать жену. Станет отцом двоих мальчишек, и всю жизнь будет мечтать о девочке, но жена перенесет непростую операцию, больше рожать не решится.

От мыслей Стаса оторвал голос медсестры.

– Мышечный тонус снижен, по шкале Апгар ставлю 7. Вы согласны?

Стас кивнул. Он знал, что результаты второй оценки всегда бывают выше. А определение мышечного тонуса часто субъективно. Значит, с малышом все будет хорошо. Мальчик снова громко закричал. Стас довольно улыбнулся, положил его на грудь матери. Он поспешил умыться, только так можно было прогнать остатки видений.

Вечером у Стаса был гость. Андрей Костюков, невысокий идеально сложенный мужчина, преподавал химию в местной школе. Он был единственным, с кем молодому доктору захотелось здесь подружиться. И в своем роде уникальным человеком. Окончив университет, Андрей приехал работать в родной поселок. Так поступали единицы. Обычно, вырвавшись за пределы Высокого, получив институтское образование, девушки и молодые люди предпочитали не возвращаться в родные края. Дело было не в провинциальности места, многие оседали в городках, сопоставимых по размерам и инфраструктуре. Но в Высоком было так мало впечатлений, что хотелось, как минимум, поменять примелькавшуюся картинку и опостылевший круг общения. Пусть на аналогичные, но другие. Это создавало иллюзию, будто меняется и сама жизнь. Андрей смотрел на эти вещи трезво, и любил повторять что-то вроде «где родился, там и пригодился». И делал это всякий раз по-разному: то с сарказмом, то с болью, то с явной скукой. Стас думал, не окажись его друг в плену своих колбочек и спиртовок, из него бы вышел гениальный актер. Андрей был единственным человеком, которому молодой врач рассказал о видениях. Не сразу конечно, только после того, как обрел уверенность в том, что они регулярны. На удивление, реакция друга была спокойной. Он обнял Стаса за плечи, и без своего обычного шутовства серьезно заметил:

– Если нужно поделиться, так и знай, я рядом, – и тут же хитро улыбнувшись, добавил.– Я не сдам тебя в областной дурдом, не волнуйся. Собственноручно в столичный отвезу. Ты достоин сходить с ума со всеми удобствами.

Стас слишком хорошо знал Андрея, чтобы насторожиться от второй части фразы или усомниться в откровенности первой.

– Даже не спрашиваю, ты ли принимал Стрелковского наследника, – выпив первую рюмку и захрустев огурцом начал разговор Андрей. Стасу и самому хотелось поделиться, но начинать разговор он не спешил.

– Я принимал. Всё в штатном режиме, дежурил сам.

– И как оно?

– Ничего выдающегося. Обычная жизнь обычного человека.

– Скучно, брат, все больше обычных людей. Всё меньше Ломоносовых, Менделей и Кантов. А даст ли Высокое миру своего Флеминга? Дорогой друг, мой ответ – нет. Или да. Но не в этой жизни.

Стас терпеливо ждал, когда Андрей перестанет дурачиться. И тот будто угадал тревогу друга.

– Или породить его должен кто-то совершенно неординарный. Например, талантливый учитель, вроде меня. Или незаурядный доктор, типа тебя, – Андрей загадочно улыбнулся. – Кстати, когда Алке твоей рожать?

– Восемь недель осталось, – выдохнул Стас. Именно это волновало его все чаще. Алла, ее беременность, роды, возможные образы.

– Смотреть будешь? – Андрей вдруг сделался очень серьезным.

– А ты что скажешь?

– С одной стороны, меньше знаешь – крепче спишь, – заметил, подумав. – А с другой… Кто его знает, от чего могут тебя предостеречь твои видения. Представь, твой ребенок…

– Мой сын. Мы уже знаем, будет мальчик, – перебил Андрея Стас.

– Ты уже говорил мне. Значит, для тебя это имеет большое значение. Так вот, представь на минутку, что ты видишь, как он оказывается не достойным продолжателем благородной профессии своего отца, а, например, вором или маргиналом. Ты прости, я утрирую, конечно.

– И что? Я что-то смогу изменить?

– А этого, брат, никто не знает, – немного подумав, заметил Андрей. – Ты ведь не только не знаешь, можно ли корректировать судьбы. Ты даже не в курсе, сбываются ли твои видения. Слишком мало времени прошло.

– Погоди, мы же вместе решили присматриваться к детям, помнишь? Артем, который привиделся университетским преподавателем математики. Недавно с матерью были на плановом осмотре. Считает уже.

– И что? Ему два года, Стас! Да, возможно цифры ему нравятся больше букв. Но это ничего не гарантирует.

– А Карина? Отец пьет, избивает мать. Я видел ее вокзальной путаной. К этому все и идет.

– Карину отдел опеки планирует изъять из семьи. Кстати, уже есть семейная пара в соседнем районе, они хотят принять ребенка на воспитание. Между прочим, серьезные люди. Он фермер, его супруга – моя коллега, преподает литературу. При определенном старании девочка свою биологическую семью и не вспомнит.

– И что в конечном счете, Андрей?

– Знаешь, решать тебе. Но будь у меня такая возможность, я бы посмотрел. А дальше будь что будет. Главное, у тебя есть Алла, вы любите друг друга. Будете растить, и поймете, где стоит помешать проведению, а где оставить все как есть.

Остаток вечера Стас был задумчив, разговор не клеился. И как ни пытался Андрей расшевелить друга, это не удавалось. Казалось, он и сам был недоволен тем, что невольно испортил им обоим субботний вечер. Потому, сославшись на непроверенные лабораторные, засобирался домой.

Алла уже неделю гостила в столице у сестры. Поехала, пока рождение малыша не связало ей руки и не отменило подобные встречи надолго. Стас был и рад, и не рад одиночеству. С одной стороны, когда Алла находилась рядом, необходимость признания не выглядела такой важной, была иллюзия, что ситуация у него под контролем. Где-то в мыслях он готовился к подобному разговору с ней, но в том, что он случится, не был уверен до конца. С другой – переживать сомнения он привык в одиночку. Между ним и Аллой не было того безусловного доверия счастливых пар. Стас не расстраивался по этому поводу, он не знал, существует оно на самом деле, или его придумали романтики. Но в любом случае, жене придется объяснять, почему он решил принимать их ребенка сам. И передумал (передумал ли?) отправлять ее к своему однокурснику в перинатальный центр. Ту ночь он провел почти без сна. В голове роились мысли. Нужно принять принципиальное решение. А уже потом пусть события развиваются в его контексте. Главное, вместе они справятся, ведь между ними взаимопонимание и… Любовь?

Любил ли он свою Аллу? Когда этот вопрос задавал кто-то сторонний, Стас уверенно кивал. Но себе однозначно ответить не мог. Ему было хорошо с ней. Хотя свою будущую супругу он представлял несколько иначе. Как и брак. Алла была незапланированными отношениями. Однажды она появилась на пороге дома, выделенного ему как молодому специалисту, в первом часу ночи. Ее отчим избил мать, и Алла уверяла доктора, что та «кажется уже и не дышит. А если и дышит, то совсем чуть-чуть». Наспех одевшись и схватив чемоданчик, Стас поспешил спасать бездыханную жертву домашнего насилия. Но когда распахнул дверь в комнату, слегка оторопел. Жертва и ее обидчик уже сидели за столом и выпивали. Прядь волос у женщины кокетливо свисала. Видимо, она должна была прикрыть длинную царапину на щеке, но справлялась далеко не полностью. Увидев на пороге взъерошенного эскулапа, мать Аллы приветливо замахала рукой: