– Правда, не все, – ехидно заметил Лев Иванович.
– Ну, человек пять-то точно придет. Этого хватит.
– Тогда слушай, что расскажу.
Гуров пересказал Стасу разговор с родителями Савиной.
– Да, активная была жизнь у нашей убитой барышни, – кивнул напарник не без одобрения в голосе. – Многие в ее возрасте вовсю гуляют да развлекаются всеми возможными способами, а она вон – в чем-то участвует, что-то делает. Точнее, делала, – поправил себя он.
– Вот я как про этого депутата услышал, почему-то сразу подумал, что там какая-то зацепка может быть. Возможно, даже не одна.
– А что за депутат?
– Не знаю. Савина называла его фамилию, но родители, к сожалению, не запомнили.
– Я думаю, это можно пробить. Хоть и муторно.
– Каким же образом? – поинтересовался сыщик.
– Его величество интернет. – Станислав кивнул на монитор. – Если, как предки сказали, дочка засветилась на какой-то тусовке в Городской думе, то это можно отыскать либо у них на сайте, либо где-то в соцсетях.
– Так-то да, но фамилию-то того депутата мы не выясним. Если только он один там был, в чем я сомневаюсь.
– Лев Иванович, может, не будем сейчас огород городить? Я завтра с ребятами увижусь. Они наверняка в курсе всех этих событий, подробно расскажут, где у них и с кем там наша Наташа тусовалась. А то мы сейчас можем кучу времени убить, да толком ничего и не найти.
– По-твоему, мы с тобой еще такие динозавры в плане интернета? – усмехнулся Гурова.
– Ну, может, и не динозавры, и даже не мамонты, – парировал Крячко, – но есть вещи, в которых молодое поколение разбирается куда лучше нас.
– Ладно, валяй, мамонт, – махнул рукой сыщик. – Все равно, честно говоря, уже неохотно просиживать у компьютера да что-то выискивать.
– Еще бы. Рабочий день уже почти закончился. – Стас посмотрел на часы. – Закончится через четырнадцать минут. Кстати, хохму хочешь?
– Смешную или очень смешную?
– Правдивую.
– Ну, давай.
– Терентьев еще в одном убийстве признался.
– Правда? – удивленно посмотрел на него Лев Иванович. – И кого он на этот раз убил? Актрису Зою Федорову?
– Ну, так далеко он не замахнулся. Сказал, что несколько лет назад угостил какую-то знакомую таблетками, та ушла из квартиры, а потом таинственным образом исчезла.
– Потрясающе, – покачал головой Гуров. – И, значит, это он называет убийством?
– Видимо, да. Я просто сегодня Влада Сорокина видел, тот уже успел с этим чудиком пообщаться.
– И к чему склоняется?
– Не знаю. Я же ему не закадычный приятель, чтобы он мне свои мысли выкладывал. Но, полагаю, Владик скоро поймет, что это за фрукт.
– Да уж, права была Катерина, когда сказала, что подобный тип может и в покушении на Ленина признаться.
– Ну, Лева, – притворно наморщился напарник. – Это мелко. Надо, чтоб признался, что бросил бомбу в императора вместе с народовольцами.
– Тогда уж сразу в убийстве Юлия Цезаря. На пару с Брутом.
– Вот это вернее.
Друзья невольно рассмеялись.
– Ладно, шутки шутками, – Станислав бросил беглый взгляд на монитор, – но не пора ли нам с тобой по домам?
– Пора, Стас, пора. Тем более что тебе завтра опять к студентам ехать.
– Да это ладно. Не в семь утра же я к ним поеду. Надо не забыть посмотреть их расписание. А то вдруг они завтра не учатся, а я приеду и буду там стоять столбом без толку.
– Ну, тогда до понедельника. Все равно же выходные.
– И то верно.
