Забудь о любви - страница 16

Растерянно закусываю губу… Приму?До этой встречи романтика в моей жизни была только в постели и около. Дорогой гостиничный номер с изысканным интерьером, выходные в красивом месте, свечи, музыка. Отношения, не обременённые бытом и бессмысленными ухаживаниями, всех устраивали. Не имело значения, свободен ли мой визави , если ваш танец продлится недолго. Два человека пересеклись в одной точке и разошлись дальше – ни разу мне не хотелось ни с кем остаться. Но настоящая романтика совсем другая. Я поняла это, когда стала работать с Тимуром. Его команда так здорово отработала с нами по Новому году, что было решено отдать им и текущие проекты. Большую часть дня я и две ассистентки проводили в их офисе. И пока мои барышни млели от смазливого Лёши Нечаева, я не могла оторвать глаз от Тимура. Необыкновенный. В офисе Власов как солнце в своей системе – всё вращается вокруг него. Не было ни единой возможности сопротивляться этой гравитации, да и желания тоже. Я грелась в его тепле, будто в январе попала в лето. И романтика в мелочах окончательно запечатала меня в своём чувстве. Горячий кофе, когда совсем выбилась из сил, именно в моей чашке с маками, которая прописалась на общей кухне. Заметить, что я замёрзла, раньше, чем почувствую сама, и перетащить несколько пледов в выделенную нам комнату. Запомнить, что люблю начос и добавить их в список офисных снеков. Учитывать, что я сова и не тормошить делами раньше двенадцати. Мы как-то работали рядом молча, каждый в ноутбуке, и мне было так уютно, гармонично. Максимальная степень душевного комфорта. Тогда-то и накрыло пониманием, что жизнь может складываться из таких мелочей рядом с этим мужчиной. Что можно не только время от времени нарядно разделять удовольствие с кем-то, а постоянно чувствовать счастье. Каждый день. В праздник святого Валентина с ним что-то произошло. Он вышел в офис через день совсем другим и до конца недели просидел в кабинете. Я скучала. Пользовалась каждым поводом, чтобы видеться, благо их было предостаточно, но он решал все вопросы, не глядя на собеседника, и даже если смотрел, то как-то сквозь. А потом снова стал собой как ни в чём не бывало. – И вот представь, – Тимур с коварной улыбкой упирается пальцем в точку на карте нашего музея, посвящённого культуре Египта, – игрок, думая, что всё прошёл, добегает такой довольный до финиша, тянется к амфоре за ключом, а она внезапно превращается в Сфинкса, и тот выдаёт ему ещё загадку! Скажем… – азартно задумывается, постукивая пальцами по подбородку, – почему фараона, живущего в Луксоре, нельзя похоронить в пирамиде в Гизе? Обсуждаем новый проект – виртуальные экскурсии в виде квестов по музеям фонда – специально для подростков, чтобы им было интересно учить историю и культуру. Тут можно и нужно хулиганить, и мы вовсю отрываемся на заданиях. – Кстати, правда, почему? – хмурюсь в поисках ответа. Тимур театрально закатывает глаза и тоном учителя сообщает: – Потому что он живой, Алёна, живых фараонов не хоронили! – А потом добавляет с сомнением, – вроде бы. Вот слугам не так везло… Смеюсь от души не столько над собственной несообразительностью, сколько от ситуации и атмосферы. Он улыбается вместе со мной. – Но ведь это не связано с историей! – обличаю его. – Ничего, пусть логику развивают, им полезно! Ты бы знала, кто на собеседование приходит… Разделять радость – тоже романтика. Моменты искристого, чистого счастья. На это подсаживаешься больше, чем на секс. Внезапно Тимур становится серьёзным, глаза затягиваются тёмным. Его выражение лица меняется так, что смех застревает у меня в горле. Он медленно наклоняется ближе, и, окутывая своим умопомрачительным запахом, убирает прядь волос, зацепившуюся за серьгу. Глядя в глаза, говорит: – Мне нравится, как ты смеёшься. С этого вечера я узнала, что такое внимание Тимура Власова. Он не напирал, не соблазнял, но этого и не требовалось. Я таяла просто от того, какой он, когда ему небезразлична женщина. Небезразлична Я. Его шёпот у уха и невинный контакт ладоней разжигали во мне огонь сильнее, чем самые смелые сексуальные эксперименты. И всё, что было после, когда он оборвал все контакты, – череда компромиссов с собственной гордостью, нарушенные клятвы и обещания, данные самой себе, проигранная битва за достоинство – стоило того, чтобы испытать те ощущения ещё раз. Стоило. С усилием закрываю молнию чемодана. Воспоминания плавно докатываются до слов “ЛЮБОВЬ” и “ДОВЕРИЕ” на холсте в студии Серафимы Власовой. Сейчас, когда улеглась истерика и исчезло внешнее давление, эти слова звучат голосом Тимура, но не мне… Звучат тем голосом, который я так и не услышала, тем, что он говорил с женой даже после их разрыва. Низким, чуть севшим, словно внутри рябью идёт волнение… Бессильно глотаю горькую ревность. До вчерашнего дня я не теряла надежды, что всё можно вернуть. А сейчас… Стаскиваю чемодан с кровати и качу к выходу. Тихий стук в дверь. Открываю – никого. Опускаю взгляд – на гостиничном мягком ковре стоит ведёрко со льдом и игристым, одетым в белоснежную салфетку. Присаживаюсь забрать и вижу, как из-за двери появляются туфли Карла. Опускается рядом: – Эм, – на лице – невиданное дело! – лёгкая тень смущения. – Мы с приятелем, – стреляет взглядом на бутылку, – хотим принести тебе извинения… Пауза в ожидании ответа. Ответа нет, поэтому он, склонив голову, добавляет: – Но я пойму, если ты примешь только его одного.