Забудь о любви - страница 18

Пальцы выводят на затылке восьмёрки, погружая в лёгкий транс, заторможенно спрашиваю:

– Ты решил проблему с… невестой?

Дергает плечом. Не решил, но обсуждать не хочет.

– Пусть тебя это не заботит, лисица, – в голосе умиротворение. – Все поражения нас учат чему-то. Я просто не был готов принять это конкретное.

– Был? – поднимаю лицо, натыкаясь на внимательный взгляд. – Значит, сейчас готов?

Устало усмехается:

– Нет и не буду. – В этом он весь. – Но никто и не спросит.

Снова кладу голову на грудь, выпрашивая ещё обезболивающих “восьмёрок”. Гладит.

– Церемония отменена? – если я отказалась, не значит, что мне всё равно.

– Завтра, – слышу, как морщится, – с утра займусь. – Кстати…

Отодвинувшись, достаёт чёрный ювелирный футляр из бутика, где выбирали кольца. Протест на моём лице такой явный, что Карл предупреждающе качает головой. Мол, даже не думай.

– Оно действительно твоё, Алёна. Редким женщинам так идут рубины. Доставь мне радость, носи. Тебе же понравилось?

– Да-а-а, но… – смутившись не могу подобрать аргументы.

– Без но.

Достаёт из пиджака второй футляр-близнец:

– И это тоже… к нему. – Открывает, показывая роскошные серьги. Подвески – по два ряда рубиновых и бриллиантовых капель. – Позволишь?

Киваю. Надевать свои подарки – его отдельное удовольствие. Даже если потом верну, отказать сейчас не поворачивается язык.

С потёкшим макияжем и растрёпанной его пальцами прической я, должно быть, похожа на пугало, но в его взгляде то же сдержанное восхищение, что и обычно. И резюме низким голосом: “Великолепна,” – пробирает до мурашек.

Прощаясь у двери, замечает чемодан:

– Уезжаешь?

– Да, утром самолёт.

Останавливается, смотрит пристально и серьёзно, а потом, склонившись, на несколько долгих секунд прижимается своими губами к моим. Легко, без давления.

– Хорошей дороги, лисица.

И удаляется.

А ночью я ворочаюсь с боку на бок, не в состоянии нормально уснуть. Изредка проваливаюсь в беспокойный сон, но тревожность пинком выбрасывает обратно. Так бывает перед полётами. Открываю Полинкины видео в телефоне – много коротких от неё лично и видео их выступления от тренера. Улыбаюсь.

Дочь унаследовала мою тягу к искусству, только её манит не живопись, а музыка и хореография. Точнее, манили. Перед поступлением Поля нас с дедушкой удивила, выразив желание стать режиссёром. В нашей семье нет запретов на увлечения, поэтому Полина освоила фортепиано, гитару и барабаны. Не на профессиональном уровне, а в свое удовольствие – в этом весь фокус.

Последние три лета дочь пропадала в танцевальных лагерях. Правда, ей нравится не столько танцевать, сколько ставить хореографию. Как она преображается, если вдруг услышит подходящую музыку или может зависнуть посреди разговора, уловив идею… Глядя на неё, мне особенно хочется развивать молодёжную ветку в нашем фонде, чтобы детей с горящими глазами было больше.

Хотя какие дети, студентка уже. Польку приняли в немецкий университет на режиссерский факультет, занятия с октября. Берлин далеко, будем волноваться и скучать, но это её выбор. Чтобы убедить в серьёзности своих намерений, она дома устроила неделю кино с Полиной Сизовой и каждый вечер показывала нам смонтированные на коленке короткометражки, снятые на телефон. Умные, добрые, острые, полные максимализма, который бывает только в восемнадцать. Умилительные. Много с собой в главной роли. Люблю её очень. Дочь – мои душа и сердце.