– Этот человек прав, – признал Авфидий. – У магистратов редко бывают свободные вечера.
– Я знаю.
– Тогда оставайся с нами!
– Предпочитаю служить республике. А вы можете грешить хоть всю ночь.
– Ты тут не единственный, у кого есть общественные обязанности.
– Прошу прощения, – быстро произнес стройный. – Я никого не хотел обидеть.
– Серьезно? – Целий стиснул край стола так, что побелели костяшки. – Ты пока еще не квестор, а такой же всадник, как и мы! Наглый выскочка!
Стройный смерил его ледяным взглядом.
– Пойдем, Целий! – вмешался Авфидий. – Чем скорее шлюха охладит твою голову, тем лучше.
Рыжий заставил себя улыбнуться.
Но взгляд стройного остался каменным.
– Целию нужно охладить не голову, а яйца!
Большинство рассмеялось шутке.
Эквиты продолжали пить, но атмосфера товарищества уже рассеялась. Беседа увяла, однако это было заметно только тем, кто сидел за столом.
– Ну что, теперь в Лупанарий? – допив чашу, спросил Авфидий.
Ему ответили одобрительными возгласами.
Вслед за Целием компания вышла на пыльную, испещренную следами колес улицу. В нескольких шагах от двери неподвижно лежали два тела.
Целий пнул ближайшего ногой в живот:
– Вот тебе на память!
Стройный неодобрительно поджал губы.
Не успели они сделать несколько шагов, как Целий в полутьме столкнулся с девушкой. Та упала наземь, корзина с мясом и овощами отлетела в сторону.
Когда девушка поднялась, по светлому браслету на запястье Целий понял, что перед ним рабыня, и влепил ей пощечину.
– Смотри, куда идешь, неуклюжая сука!
Девушка вскрикнула и снова упала в пыль. Ее поношенная туника задралась, обнажив красивые длинные ноги.
– Целий, она не сделала тебе ничего плохого, – помогая ей встать, сказал Авфидий.
Девушка была лет семнадцати, очень хорошенькая, темноволосая и голубоглазая. Смущенная присутствием нобилей, она благодарно кивнула.
– Прости, господин, – пробормотала она и хотела уйти.
Но Целию этого было мало. Заметив красоту рабыни, он разорвал ее легкую шерстяную тунику до талии и уставился на упругие обнаженные груди. Девушка вскрикнула от стыда и ужаса, но Целий, в котором закипела кровь, полностью сорвал платье с ее плеч.
Рабыня попятилась, но двое спутников Целия уже перекрыли ей путь к отступлению. Телохранители, понявшие, что их помощь не потребуется, отступили в тень. Помочь одинокой рабыне было некому. От заката до рассвета улицы Рима принадлежали преступникам. Только глупец выходил на улицу без охраны. Или раб, посланный с поручением.
– Господин, прошу тебя… – Голос девушки дрогнул. – Я не хотела ничего плохого…
Целий схватил ее за руку:
– Я мигом управлюсь.
Все одобрительно зашушукались. Молчали только стройный и Авфидий.
Девушка застонала от страха.
– Отпусти ее.
– Что ты сказал? – не веря своим ушам, переспросил Целий.
– Ты меня слышал.
– Чтоб мне гнить в Аиде! – Трясясь от гнева, Целий сделал шаг вперед. – Проклятье, это всего лишь рабыня!
Стройный приподнял полу тоги и показал спрятанный под одеждой длинный кинжал.
– Меня от тебя тошнит. Делай, что я тебе сказал.
Целий бросил взгляд на телохранителей.
Внезапно рукоятка кинжала оказалась в ладони стройного.
– Я проткну тебе сердце раньше, чем они успеют подойти.
– Успокойся, дружище, – сказал встревоженный Авфидий. – Все в порядке.
Стройный улыбнулся:
– Это зависит от Целия.
Остальные молча следили за развитием ссоры, которая назревала уже несколько месяцев. Никто не хотел становиться на пути могущественного и честолюбивого карьериста.
