– А чего ваша соседка, такая очень сварливая и со странной причёской, просила передать твоему деду привет?
– Сая? Она давно сбрендила, и частенько бывает не в себе, так что ты нашёл с кем разговаривать…
Ничего не оставалось, как приступать к рассказу с описанием всего приключившегося со мной за последние два дня.
Кратко и без подробностей я разложил всё по полочкам, перевязывая раны поданными бинтами и ополаскивая их антисептиками. В рассказе складывалось всё, из рук вон плохо, о чём прямолинейный программист-неудачник решил поспешил напомнить.
– Это бред. Весьма «жизненный» сюжет. Что бы ты ещё придумал? – По постепенной потере интереса, я чувствовал, что скоро он вернётся к исходной позиции в кресло к мерцающему экрану. А мне необходимо было его заверить в своей правоте и не дать усомниться! Если перебрать с фальшью и враньём, то он почувствует недоверие ко мне и пойдёт дальше курировать файлообменники.
– История невероятная, соглашусь, Кис. Но за похищением стоят серьёзные люди, нелюди, и я собираюсь изловить подонков и призвать их к ответу.
– В связи с чем такие благородные порывы? – Он саркастично приподнял левую бровь, – они тебе коктейль отравили? Не вижу причин для мести. Апчхи! – Он потянулся за очередным свёрнутым платком, теперь расшитым узорами. Я не решился рассказать ему о маленькой проблеме в моём шкафу, с целью убережения себя любимого. Ясно, что такие, как он, органы правопорядка недолюбливают и парень не кинется, как подлинный радетель закона в полицейский участок. Но подстраховаться стоило. Тем более что у него на меня давно имелся зуб. К тому же, как я уже говорил, этот тип был мне крайне неприятен!
Мы плавно перетекли в гостиную, оформленную в истинно-аскетичном стиле. Видно, что над интерьером работали родители парня, а они – учёные люди, и им не до дизайна. На стенах золочёные обои, стоят ясеневые шкафы и диваны, набитые синтопоном. Атмосфера уюта портилась неясностью моих перспектив.
Видно было, что Кис жаждал подробностей. Например, насчёт того, зачем мне нужно ввязываться в гонку за своими похитителями. Проблема в том, что я и сам этого не понимал. Может, и сам до конца не определился? Жалко ли мне Карну? Да, конечно жалко! И обидно. Она и правда в будущем могла стать мне женой в бигудях, застиранном халате, со сковородкой в руках и кучей упрёков. Я ощущал чувство утраты и… чувство ирреальности. Я до конца ещё не поверил в случившееся, точно события прошлого дня – это всё выдумка сценаристов закрывшегося тв-шоу.
– То есть ты решил ввязаться во всё это, ради борьбы за дело высокой справедливости? Апчхи. Ну, ну. На твоём месте мог бы быть кто угодно, и я бы поверил в искренность его слов. Но ты… офисная крыса, вздумавшая оскалить зубки? Твоё место за бумагами, потому как ты еле удрала с корабля.
– Изящное сравнение. А теперь, если позволишь, я выбью тебе пару зубов. – Я спокойно закатал рукава, расстегнув пуговицы на запястьях. Парень, отсел на конец дивана, ввернув:
– Верю, верю, что ты можешь мне навалять, но в твоём деле нужно думать как и ради чего ты дерёшься. Ну так ради чего?
– Ради бабушки, которую я двадцать лет назад, перевёл на зелёный свет, дайте Боги ей здоровья. Давай без заморочек, пацан. Я тебе плачу, ты мне советуешь, что делать. Уговор помнишь? Хоть получишь много виртов, а не те гроши, какие зарабатываешь за свои игрушки.
