Иолай. Стрелой. Он выстрелил из лука. Потом появилась Артемида. Это была её лань. Геракл подошёл к богине и произнёс: «О великая дочь Латоны…»
Старуха. Ну да… Ну да… Во всём виноват не Геракл, а Эврисфей. Знакомая песня! Читали, знаем! Не пудри мне мозги, Иолай. Это для читателей твоих книжек. Стрелы-то твои и Геракла напоены были ядом гидры. Только не надо меня убеждать, что в ваших колчанах нашлась одна завалящая стрела, наконечник которой вы не смазали кровью болотного чудовища.
Иолай. Мы ловили лань целый год.
Старуха. Вот-вот! То-то и оно! Повелителю молний надоело смотреть, как его любимчик двенадцать месяцев гоняется за обыкновенной ланью… по горам, лесам и болотам… И он послал Афину…
Иолай. Лань была волшебной, с большими ветвистыми рогами, как у оленя. Она была крупнее самого большого быка.
Старуха. Ну и что из того? Таких ланей было много. Лично я видела четырёх. Обыкновенные животные.
Иолай. Идя по следу, мы достигли далёкой страны гипербореев и пришли к истокам Истры.
Старуха. Там лань остановилась нагуливать жирок.
Иолай. Геракл хотел её схватить…
Старуха. Но она помчалась обратно на юг.
Иолай. Кони выбились из сил, у нас не было уже мочи гнаться. Мы сутки проводили, стоя на колеснице.
Старуха. И тогда Геракл выпустил стрелу, которая пригвоздила передние ноги лани одну к другой, пройдя между костью и сухожилиями так, что не упало ни капли крови.
Иолай. Да.
Старуха. Почему лань не умерла?
Иолай. Это была простая стрела, без яда. Геракл её сделал специально для лани.
Старуха. Эту стрелу, не знающую промаха, подарила Гераклу его сестра по отцу – богиня справедливой войны Афина. Этой стрелой даже слепой мог бы ранить в ногу не то что лань – мышь. Стоило только подумать, и стрела послушно летела в цель.
Иолай (раздражённо). Геракл сделал эту стрелу сам!
Старуха. Он сказал тебе, что сделал её сам, но стрелу эту дала ему Афина. Не понимаю, почему бы не поймать лань сетью? Это проще.
Иолай. Осторожное животное не подпускало нас ближе чем на пятьсот шагов. Как только мы подъезжали ближе, лань стремительно убегала.
Старуха. И ты хочешь уверить меня, что Геракл попал в тонкие ноги лани с пятисот шагов?..
Иолай. Больше!
Старуха. Ага, попался! У меня больше нет вопросов. Ты сам только что подтвердил верность моих слов, Иолай!
Иолай (как заворожённый). Такой выстрел! Чудо! Эх!.. Если бы ты только видела, старуха!
Старуха. А говоришь, простая стрела.
Пауза.
Иолай. Почему я слушаю тебя, сумасшедшая старуха?
Старуха. Ты просто хочешь знать правду о нём.
Иолай. Я знаю правду о нём. Я был с ним, начиная с лернейской гидры и до конца. А как же битва с кентаврами и эриманфский вепрь?
Старуха. Этот подвиг безупречен! Вы загнали кабана на снежную вершину горы Эриманф. Он увяз в снегу, где вы легко взяли его. Вы же были в снегоступах. А до этого, по дороге к горе, вы оба зашли в гости к мудрому кентавру Фолу. Он устроил пир.
Иолай. Об этом много болтали и писали.
Старуха. Вино, которое вы пили, было достоянием всех кентавров, что жили в этой местности. Почуяв нежный винный запах, они устремились в пещеру к Фолу, чтобы отнять вино. И тут их встретил ты, встретил ядовитыми стрелами, а потом твой дядюшка… И гнали вы кентавров до самой Малеи, где Геракл случайно убил стрелой своего лучшего друга – кентавра Хирона. А так у меня к этому подвигу претензий нет. Чужое вино, пьяная драка, девять убитых кентавров… Из них два верных ваших друга.
