Два командира уже регулярной армии возглавляли северную и южную засады. Их полки были спрятаны и дислоцировались в лесу. Звали офицеров Ефим Красава и Макар Невеличка. В отличие от белых мундиров ополчения, они были в зелёных. Ефим Красава прозвище своё получил не зря, он действительно был высок ростом, силён, статен и красив лицом. До своего недавнего возвращения в Миргород служил его послом в Екатеринодаре. Когда между городами была объявлена война, вернулся и, по назначению короля, возглавил пехотный полк королевских стрелков.
Командир второго полка засады Макар Невеличка – полная противоположность Ефима. Выглядел постарше, низкого роста, полноват, на лицо довольно неприятен. Поглядывал на всех искоса, заговорщически. В силу физиологической особенности его глаза казались неестественно выпученными, что придавало эффект комичности. Он чем‑то даже напоминал сумасшедшего.
Немного сторонясь всех, стоял Потап Лисий Хвост, командир лёгкой конницы, одновременно отвечающий и за разведку. Этот был явно взволнован, но старался не подавать вида. Короля в зале для совещаний пока не было. В ожидании его офицеры перешёптывались, делились между собой соображениями о планах и тактике обеих армий. Лица у всех были напряжены и серьёзны. Окон в шатре не было предусмотрено, так что всё освещалось множеством зажжённых свечей, что создавало лёгкий полумрак и придавало таинственности. Посредине на земляном полу стоял стол с картами местности. Стулья отсутствовали, совещаться планировалось стоя.
Наконец полог шатра открылся, и появился король Миргорода. В зелёном походном мундире, невысокого роста, в меру полноват, до блеска налысо выстрижен и выбрит. Его Величество Михаил Храбрый был уже не молод, количество прожитых им лет давно перевалило за пятьдесят. Старше его из присутствующих офицеров был только воевода Виктор Шея. Уверенной походкой король подошёл к центру стола с картами и, не здороваясь, и вообще не произнеся ни звука, жестом пригласил всех офицеров приблизиться.
– Приступим, – по-деловому, очень серьёзным тоном молвил король, – прежде чем перейти к плану завтрашней баталии, хочу выслушать ваши доклады. Всё ли у нас готово? Начнём с юга не север. Вам первому слово, – король Михаил бросил взгляд на командующего полком южной засады, пучеглазого Макара Невеличку.
Тот, услышав своё имя, попытался выпрямиться, чтобы казаться повыше ростом, вышло не очень хорошо. Роста не прибавилось, пузо никуда не исчезло, но вот его глаза выпучились ещё больше.
– Ваше Величество, полк в две с лишним тысячи обученной стрелковой пехоты надёжно замаскирован глубоко в лесу. Ждём Вашего сигнала к выступлению. Костры жечь – два дня, как запрещено. Передовая сотня расположена у кромки леса. За всё время, что мы там находимся, ни одного постороннего в лесу не обнаружено. Засады, ловушки и патрули расставлены по всей местности. Смею надеяться, что нам удалось скрыть от разведки противника наличие и количество наших сил. – Выпалил он на одном дыхании, явно заранее заготовленную и заученную речь.
– Хорошо, хорошо, – король закивал головой, будучи удовлетворён докладом, но по скептицизму на его лице было заметно, что Михаил не особо в него верил. – Что с южным флангом в основном лагере? Я слышал там сегодня залп из всех орудий, – строго обратился король к высокому офицеру в белоснежной форме, воеводе Кузьме Валуну. – По воробьям стреляли? – уточнил свой вопрос король, повысив голос.
