Читать онлайн А. Райнер - Заглянувший. Лунная флайна

Адве́ны – Высшие боги Многомирья, обитающие в Источнике. Первооснова всех существующих реальностей, первоначало всего сущего.

Ама́и – райские сады Эйдора, уровень блаженства и спокойствия. Обитель ангельских сущностей и светлых духов сайзаров, скрытая на недоступной для непосвященных высоте.

Арко́нтан – древнейший и главный язык Эйдора, язык богов, слышимый всеми осознанными духами.

Арха́нты – тёмные духи, отрезанные от Источника, в силу чего питаются чужой энергией. Принимают ужасный облик, негативно влияют на сознание человека, действуют обманными путями, завлекая людей в ловушки.

А́смор – последнее пристанище умирающих духов. Слой Эйдора, в котором нет ничего, кроме пустоты. Точка невозврата. Здесь остатки энергии доживают свои последние мгновения, после чего распадаются окончательно.

Асперо́с – материальная составляющая Вселенной, населённая биологической жизнью.

Га́йя – душа планеты Земля.

Да́рги – крошечные духи-паразиты. Гнездятся в густых лесах и поджидают случайных путников. Нападая на жертву, дарги вынуждают визуализировать страхи, чтобы питаться выделяемым испугом.

Де́мры – стражи Трофейных подземелий Рохаса.

Идея – воплощённая в видимую энергетическую форму сущность, питающаяся энергией создателя. Идеи лишены души, свободной воли и сознания, но обладают временной концентрацией волевого заряда.

Источник – наивысший уровень абсолютного сознания, обитель богов Адвенов и эпицентр созидания миров.

Многомирье – совокупность всех существующих реальностей, миров, измерений.

Ра́мпы – духи-чистильщики. Питаются человеческими душами, которые остались без защиты Источника и задержались в материальном слое посмертия.

Ро́хас – мир адских чертогов, сотканный из людских страхов и из самых ужасных представлений о посмертии. Это наполненная убийцами и насильниками обитель падших – архантов, про́клятых и прочих тёмных сущностей.

Сайза́ры – светлые духи, движимые идеями Адвенов.

Фа́та-га́ли – энергия Хаоса. Магия в чистом виде, идущая от Источника. Она пронизывает Эйдор и питает всех живых существ, за исключением архантов.

Ха́лгеры – сильные и быстрые псы Рохаса. Ищейки, охранники и охотники, подчиняющиеся высокоранговым архантам.

Э́йдор – духовная составляющая Вселенной. Мир духов, разделенный на планы и подпланы, в коих обитают разнородные духи, пребывающие в процессе становления и накопления энергии.

Э́стис – хроники Эйдора вне временных и пространственных границ. Это летопись Вселенной, оберегающая память о том, что происходило с каждой душой на протяжении всех ее воплощений.

Яма – нижний уровень Рохаса, тяжелый, грязный, давящий. «Тюрьма» для провинившихся архантов.

Чем больше развит дух, тем быстрее

подчиняется его воле Вселенная.

Шелест листьев над головой.

Ветер… Такой живой, приятный.

Я сливаюсь с ним в единое целое и снова учусь дышать. Запах сырой земли, мха и молодых трав, столь знакомый и невероятно насыщенный, наполняет меня.

Ласковое тепло пронизывает тело.

Ни с чем несравнимое переживание – касание солнца.

Я мыслю, а значит – еще жив.

Могучий зеленеющий дуб приветствовал меня тихим шелестом и благоуханием. Мы узнали друг друга. Когда-то я посадил это деревце вместе с сестрой, а теперь оно заботится обо мне и делится своей энергией.

Вот только остальным деревьям повезло куда меньше – от них остались только черные скрюченные стволы, да бесформенные кривые ветви. Этот клочок леса увядал, и его не спасало даже большое круглое озеро, из которого корни могли напиться.

Едва я предпринял попытку встать, как озерная гладь приподнялась и оттуда показалось хорошенькое личико Клодери. Должен признаться – я был очень рад ее видеть. Девушка выпорхнула из воды, поднялась в воздух и быстро закружилась на месте. Капли разлетелись во все стороны, обрызгав меня.

Ощущая сильнейшую слабость, я просто наблюдал, как она присела рядом, взяла деревянную ступку, бросила туда красные водоросли и принялась увлеченно толочь.

– Гайя, обращаюсь к тебе и прошу позволения использовать силу твоих трав, – сказала она, – Благослови, чтобы связанный с тобой человек мог жить.

За то время, что мы не виделись, внешний вид девушки изменился. Кожа покрылась мелкой чешуей с голубоватым отливом, между пальцами выросли перепонки, а ноги и вовсе украсили ласты.

– Я сейчас живу в озере. Там очень уютно. Ныряй как-нибудь, сам убедишься.

– Как-нибудь, – кивнул я.

Клодери вылила полученный сок в пиалу, добавила щепотку коричневой пыльцы и, аккуратно придерживая мою голову, напоила горьким прохладным напитком.

– Чего морщишься? Это поможет!

– Спасибо, – сглотнув, прошептал я, – Мы виделись всего один раз и вот ты снова мне помогаешь. Это странно, ведь мы ничем не связаны.

– Ты живешь в мире духов, умеешь летать, создавать предметы из воздуха и все еще удивляешься странностям?

– И все же… как ты меня нашла?

– Почувствовала тревогу и перенеслась сюда. Твой перстень так светился… – она недоверчиво покосилась на него.

– Если бы не он, я бы сюда точно не добрался.

Клодери хотела что-то возразить, но передумала. Она извлекла из спутавшегося клубка водорослей раковину и снова принялась их толочь. О нет, неужели мне опять придется это пить?

– Ты везучий, – сказала лесная девушка, – Не пропустил лучшее время для посадки дерева и теперь у тебя есть этот прекрасный дуб.

Клодери протянула пиалу. Я взял ее и приложился губами. Живительное тепло распространялось по телу, я чувствовал себя почти как прежде. Поверить не могу, что так легко справился со смертельным проклятием.

– Свое дерево я посадила, будучи ребенком. В школе был организованный поход на лесополосу. Мой саженец сразу прижился, и я очень привязалась к растению, чувствуя ответственность перед ним. Старалась навещать каждые выходные, поливать в засушливые дни, окучивать землю. А укрывая на зиму молодой ствол, решила укрыть и соседние. Я ощущала с ними некую связь, чувствовала их благодарность. А еще почему-то была уверена, что деревья заботятся обо мне, только не могут об этом сказать. Теперь-то я знаю, что так и есть, – тараторила она, – Сейчас мои деревья выросли, окрепли, и могут оказывать серьезное действие. Поэтому я не боюсь нападения злых существ. Не боюсь, что кто-то причинит мне вред, ведь мои деревья защищают против любого недоброжелателя. И ты тоже имеешь защиту. Дуб – очень сильное дерево-долгожитель, он всегда будет помнить, кто подарил ему жизнь. Деревья никогда не предают, никогда не забывают добро. Они служат верно и преданно. Но только ни в коем случае не думай, что ты его хозяин. Ты его родитель и друг!

Допив лекарство, я предпринял еще одну попытку и медленно поднялся на ноги. Слегка пошатываясь, перешагнул через упавший березовый ствол, ожидая увидеть хоть что-то, кроме мертвой природы. Но только дуб слабо зеленел на фоне черного обугленного леса.

– Деревья пострадали по моей вине?

– Да. На них подействовала темная энергия, исходившая от тебя, – сказала Клодери, – Но они восстановятся, я позабочусь об этом.

– То есть, от смертельного проклятия в итоге пострадали только деревья и кустарники?

– Как видишь, мы в порядке, – сказала Клодери, неловко отводя взгляд.

Не покидало ощущение, что она недоговаривает. Я наблюдал за ее действиями, ожидая продолжения рассказа, но девушка молчала, с необычайным интересом разглядывая чешую на своих руках.

– Но разве так бывает? Проклятия подобного рода должны забирать дух такого ранга, на который были нацелены. Я хотел уничтожить человека, и значит, проклятье должно быть активно, пока не убьет именно человека! Растениями или животными здесь не отделаться. Тут явно что-то не то…

– Возможно, так проявилась сила твоего дерева, – уклончиво ответила Клодери, – Ты ведь больше нигде не успел побывать и ни с кем не контактировал, чтобы причинить кому-то вред или передать проклятие.

Лесная девушка явно избегала моего взгляда. Нужно выяснить, что она скрывает.

– Дерево способно дать прилив энергии, но вряд ли оно может избавить от смертельного проклятья! Так что же произошло, пока я был в отключке, а?

– Во Вселенной множество непостижимых тайн, быть может, это одна из них, – отшутилась она нарочито философским тоном, и волосы на ее голове мгновенно стали седыми.

– Постой-ка. Это ты сейчас пошутить пыталась? – улыбнулся я.

Клодери переступила с ноги на ногу, улыбаясь в ответ:

– Ага, вроде того.

– Не плохо вышло! Тебе идут светлые волосы.

– Да нет, я не особо умею выстраивать коммуникации, – смущенно сказала она.

– А вот это и правда странно прозвучало, – я прыснул от смеха, – Слушай, почему у меня такое чувство, будто ты бежишь от своей человеческой природы? Словно не можешь себя принять. Или не хочешь.

– Это сложно, – девушка посмотрела своими огромными янтарными глазами, – Просто… Люди делают меня хуже, – и она замкнулась, не желая больше развивать эту тему.

В этом коротком взгляде я так и не смог прочитать то, что искал. Но раз тема запретная – напирать не стану. Захочет – сама расскажет, и тогда я тоже постараюсь ей помочь. А сейчас мне нужно поприветствовать свое дерево. По-настоящему.

Приложив ладони к коре дуба, я закрыл глаза и вспомнил тот день, когда мы пришли сюда с сестрой, чтобы посадить саженец. Драгоценное воспоминание. Одно из самых лучших, самых светлых. Как же хотелось вернуться в то счастливое время…

В этот момент прямо из ствола дерева вырвалась тонкая зеленая веточка с белыми крошечными цветами.

– Омела, – Клодери завороженно смотрела на распустившееся растение, словно не могла поверить глазам, – Священное растение друидов! Символ возрождения. Она очень редко растет на дубах!

Я аккуратно сорвал омелу и протянул лесной девушке. Клодери взяла цветок дрожащими руками.

– Знаешь, – сказала она, – Возможно я смогла бы… Смогла бы… Мне нужно кое-что проверить, найдемся позже!

– Спасибо еще раз! – не успел произнести я, как она исчезла, оставив меня в полном замешательстве.

Дуб слегка наклонился, словно тянулся меня обнять. Я чувствовал, как он скучал. Благодарный, поцеловал его листья. Он пробуждался от каждого моего прикосновения, вдыхая воздух почти окаменелой корой. На ветвях набухали почки.

Они лопались, распускались нежными зелеными кудрями. Красивейшее дерево, украшенное пышными соцветиями, предстало нарядным и праздничным.

Обнимая его, я ощущал приумноженную любовь, и понимал: между нами нерушимая связь, неослабевающая на расстоянии. Каким-то неведомым образом он поддерживает во мне жизнь, пока живет сам.

Теперь мне виделась связь между моей любовью и способностью выживать. Разве не это ль божественное провиденье? Боги словно ведут меня через испытания. Возможно, все, что происходит со мной – проверка на стойкость, проверка на подлинность чувств.

Если я продолжу предъявлять претензии мироустройству – оно обернется против. Я не вправе диктовать ему свои условия. Возможно, Высшие боги сами хотят понять – умеет ли проклятый любить? Достоин ли обрести прощение?

И ради сестры я преодолею любые трудности.

Но если я не буду усваивать новую энергию, пропуская через себя свежие знания, мой дух будет вынужден поглощать сам себя, чтобы устранить энергетический голод. И тогда, потеряв все, что накопил, я перестану существовать. Вот почему нужно пребывать в постоянном движении.