Пока ему было не совсем понятно, с чего такой интерес, да и слукавил слегка – трупы с такими щитками на рукаве попадались ему на глаза уже не первый день, всю последнюю неделю – точно, напротив стояли эти самые, с ними и пластались.
– Алексей Алексеевич, что скажете? – повернулся майор к неприметному капитану из особотдела, скромно державшемуся сзади.
– Это усиленный батальон из части под названием Добровольческая штурмовая бригада СС «Франция», или по-другому Седьмая гренадерская бригада ваффен СС, придан восемнадцатой панцергренадерской дивизии СС «Хорст Вессель», – огорошил майора точными сведениями тихий капитан.
– Как у вас все точно, однако! – с явным уважением сказал кудрявый.
– Служба такая, – не рисуясь, пожал плечами осведомленный офицер.
– И они действительно – французы?
– Из тех пленных, что мы допрашивали – практически все. Один, правда, попался из белоэмигрантов, бывший русский. Но они уже практически кончились, домолачиваем остатки. «Хорст Вессель» тоже растрепали сильно, так что и французам досталось, и венграм этим онемеченным.
– Это каким венграм? Здесь же нет венгров? – удивился подполковник-замполит.
– Из «Хорста». У них, как и во всех инонациональных СС – офицерский состав из чистопородных рейхсдойче, граждан Германии, а рядовой и сержантский – из всякой сволочи. Эти – набраны в Венгрии из тех венгров, которые имеют хоть немного немецкой или еще какой арийской крови, – так же негромко и вразумительно пояснил Алексей Алексеевич.
– Фольксдойчи? – блеснул странным словом майор.
– Они самые. Пока у немцев – так они немцы, а как к нам попадают, так сразу эти полукровки называются и чехами, и поляками, и венграми, и еще черт знает кем.
– Вон оно что! А эти, из «Галиции» (был я там под Бродами, видел, как их разгромили вдрызг) – они тоже из фольксдойчей, получается?
– Эти на особом счету. Туда офицеров служить немцы в наказание посылали. В «Галиции» даже физические наказания разрешены, и стреляют немцы эту сволочь постоянно, иначе дисциплину поддержать невозможно. Обычные галичане, тупые и злобные, – брезгливо пожал плечами капитан-особист.
– Интересно! Сержант, я у вас этот китель заберу, в редакции показать надо, а то и не поверят.
– Как скажете! Только вы поосторожнее, товарищ майор с этим кителем! – протянул серое тряпье Сидоров.
– Это как? – влез подполковник, почуяв возможность подключиться к разговору.
– Редкий немец сейчас не вшивый – спокойно, чтобы и тени иронии в словах не привиделось, сказал замкомвзвода.
– Э, дорогой товарищ, я на фронте с первого года, на вшивых немцев насмотрелся уже, так что ничего, справимся. А как, говорите, вы их убили? – уточнил майор, бегло осматривая китель. И да – швы под мышками, где обычно селились платяные вши, глянул привычно и отработанно. Не вояка, вроде, но калач тертый, опытный.
– Обстреляли их атакующую цепь кулисным огнем, товарищ майор, после чего рота контратакой развила успех.
– Ага! Кулисный огонь, ну разумеется! Кто командовал расчетом? – доставая из потертой планшетки блокнотик и карандаш, спросил чернявый.
– Я, старший сержант Сидоров, со мной были бойцы…
– Этого достаточно – расчет сержанта Сидорова. Сколько положили?
– 19 сразу и еще 4 из тех, кто залечь успел.
– Маловато! – укоризненно заявил чиркающий по бумаге карандашом майор.
– Виноват, товарищ майор! – единственное, что смог сказать замкомвзвода.
