Все происходящее начинало Никитию нравиться. Умершая и воскресшая в Париже красотка. Пара тупых топтунов, у которых наверняка есть неглупое начальство. Нефтяной холдинг с известным названием. Всё это указывало на то, что будет хотя бы интересно. Можно поддержать форму, а возможно, и денег срубить.
В Институт Склифосовского, где не откачали Нину, и, если потребуется, на её могилу Никитий поедет завтра. А сейчас, введя в курс дел Николая, он поработает над монгольскими нравами и менталитетом.
Свет он погасит глубокой ночью, в третьем часу.
Родина не спала. Малая стрелка давно перевалила за полночь, а Родина не спала. Не шёл к ней сон. Заботы и треволнения не давали сомкнуть глаз. Действительно, как тут погрузиться в покой? Масса больших проблем и первоочередных задач, срочных дел и невыполнимых, но обязательных условий сплелись в плотный клубок, который как ядро перекатывался в голове.
Даже ночью не покидала Родину забота. Враги обступали со всех сторон. Только справишься с одним, так тут другой поднимает голову. Внутренний отступит, его место тут же займёт внешний. Жестокого, но прямолинейного сменяет тихий и коварный. Оголтелый фанатик уступает место расчётливому хитрецу. Изворотливый, лукавый и тонкий соседствует с грубым, тупым и упрямым, и непонятно, кто из них страшнее. Все они опасны, за каждым надо уследить, всегда быть начеку. Уметь дать им отпор и нанести упре ждающий сокрушительный удар. А что может Родина? По силам ли ей это, ведь она всего лишь женщина…
Да, Марина Николаевна Родина была женщиной. Конечно же не обыкновенной, а чертовски умной, сообразительной, работоспособной, дальновидной. Иначе как ей работать в Службе внешней разведки Российской Федерации в должности куратора резидентур нескольких центральноевропейских стран? На эту должность по знакомству не назначают, по блату не берут. Тут самому нужно выдвинуться. Заслужить, доказать, что достоин, а самое главное – что справишься. В талантах Марины Николаевны ни кто не сомневался. Но один недостаток у неё всё-таки имелся. Родина была женщиной настроения. Могла и пожурить, наказать не совсем заслуженно, реабилитировать потом, это – да, несомненно, но вначале наказать. Могла Родина и одарить, приблизить, обласкать…
Любила Родина мужчин простых, открытых, статных, таких, которые за неё и в огонь и в воду. Таких, чтоб без страха и упрёка. Сразу и навек… Таких, что их только позови, а они уже здесь. Женщин Родина тоже любила. Любила, чтобы они рожали мужчин, пели им колыбельные и ставили их на ноги. Чтобы убирали хлеб и ремонтировали железнодорожные пути в оранжевых жилетах. Любила, когда женщины в строю и на них можно положиться.
Но кое-что Родиной очень не нравилось. Почему-то не любила она, когда мужчины и женщины живут в достатке. Почему-то не любила, когда в их домах ничего не происходит. Она не хотела им спокойной размеренной жизни. И поэтому всё время их теребила, прихватывала, не давала покоя и придумывала новые и новые неприятности. Но это, разумеется, пустяки, ведь самое главное в ней было то, что она боролась с врагами мужчин и женщин и всегда знала их в лицо.
Сейчас прямым и непосредственным начальством ей поставлена задача нейтрализовать конкретного врага. Звали его Гийом де Марш.
Гийом де Марш, в просторечье Ги де Марш, работал аналитиком в африканском отделе в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Он представлял в этой организации Францию. Его основной задачей, за которую платили неплохие деньги, было строить козни противнику. Чем больше козней, тем лучше для Ги. Почёт ему за это и глубокое уважение, всевозможные привилегии и достаток.
