Сердце Грегора сжалось. Невольно он посмотрел наверх. Там, держась за перила лестницы, стояла Зара.
– Говорю с новыми слугами, милая, – сказал Герт, поднявшись. – Почему ты одна? Где Лерея?
– Она выполняет мое поручение, – сказала Зара, осторожно спускаясь по ступенькам. – Как видишь, я вполне могу справляться без нее.
– И все же она должна быть рядом, – сказал Дрейвен, протягивая ей руку.
Грегор с трудом верил своим глазам. Перед ним стояла Зара, их Зара, живая и здоровая! Выглядела она немного странно для себя: густые каштановые локоны были уложены в высокую прическу, пышное платье в пол, украшенное золотыми нитями и кружевами, делало ее похожей на фарфоровую куклу. На шее и руках блестели золотые украшения. Но больше всего Грегора поразил ее взгляд: Зара смотрела прямо перед собой, в пустоту, не замечая ничего вокруг.
– Идите, вы свободны, – сказал Дрейвен, и Мари поспешно увела их на кухню.
Оказавшись за закрытой дверью, ведущей в комнаты слуг, Грегор облегченно выдохнул. Мари оглянулась и сочувственно улыбнулась.
– Ты молодец, – сказала она ему, затем показала рукой в сторону. – Девушки, ваша комната здесь. Отдохните, позже я за вами приду. Грегор, идем со мной.
Они вернулись на кухню, где Грегор сразу же подхватил свою сумку с вещами.
– Куда отправляться мне? – спросил он сразу.
– Подожди, присядь, – сказала Мари, вынимая из шкафа пару булок и наливая в стакан свежего молока. – Девушки поели, а ты наверняка голоден.
– Спасибо, – кивнул Грегор, присаживаясь за широкий стол. – Вы очень добры.
– Ерунда, – махнула рукой Мари, но ее взгляд потеплел. – Ты молодец, очень правильно говорил с господином. Он не любит выскочек, хвастунов и хамов.
– Это я заметил, – снова кивнул Грегор.
– Работа тебе предстоит непростая, – продолжила женщина. – Сад у господина огромный и находится под окнами спальни госпожи. Герцог для нее его посадил. Там растут сотни разных цветов, есть и кустарники, чуть дальше – плодовые деревья. Госпожа очень любит гулять по саду, старайся в эти моменты не попадаться ей.
– Она не любит слуг? – удивился Грегор.
– Нет, это приказ господина, – покачала головой Мари. – Лишь некоторым из слуг дозволено говорить с ней, помогать, если попросит. И к тебе это тоже относится.
– То есть, если она встретит меня в саду и заговорит, мне нужно в панике бежать? – подняв бровь, переспросил Грегор.
– Не утрируй, – ответила женщина. – Говорить можно, но кратко. Она очень ранимая, ее легко обидеть неверным словом.
«Ранимая? Зара?» – в очередной раз Грегор удивился.
– А куда делся предыдущий садовник? – спросил он.
Женщина вздохнула.
– Они часто меняются здесь, – сказала Мари. – Двое на моей памяти сбежали, а последнего казнили.
Грегор поперхнулся.
– Казнили? За что?
– Госпожа гуляла по саду, – вздохнула Мари. – Одна. И случайно наступила на свежую клумбу, испортив ее. Садовник это заметил и начал ее ругать, обозвав слепой курицей. А герцог это услышал.
– Действительно, ранимая, – тихо проговорил Грегор.
– Дело в том, что она в самом деле слепа, – сказала Мари.
– Слепа? – Грегор посмотрел на женщину. «Так вот оно что!»
– Да, – кивнула Мари. – Уже много лет. И о прошлом своем ничего не помнит. Кто-то рассказывает, что ее убить пытались, кто-то говорит, что это результат кораблекрушения, в которое она попала, но я не знаю истинной причины. Наша госпожа слепа, и это главное, о чем надо помнить при встрече с ней. Любое неосторожное слово – и наказание не заставит себя ждать.
