Наконец, в приемной появляется Александр Анатольевич. Вслед за шефом поднимаюсь с дивана. Генеральный приветствует нас коротким кивком. Подходит к столу помощницы и делает несколько распоряжений. Мы терпеливо ждем своей очереди.
Александр Анатольевич договаривает, поворачивает к нам сосредоточенное лицо. Павел Николаевич чуть дергается, уже готовый пройти в кабинет, но генеральный останавливает его порыв:
— Сначала я переговорю с Полонским, — произносит и направляется к себе.
Ловлю озадаченный взгляд шефа. С недобрым предчувствием шагаю за Александром Анатольевичем.
Закрыв за собой дверь, прохожу к огромному рабочему столу. Папа Нелли тем временем оставляет в шкафу куртку и занимает кресло.
— Разговор не будет долгим, можешь не садиться, — складывает перед собой руки и одаривает меня тяжелым взглядом. Голос его окрашен крайне недовольным и неприязненным тоном. — Не собираюсь читать нотации и учить тебя жизни. В принципе предпочел бы избежать этой беседы. Но нам надо решить несколько организационных вопросов. Во-первых, возьмешь у Валерии телефон любого из наших водителей. Передашь через него вещи Нелли...
— Постойте, — напряженно перебиваю его. — Что значит, передашь вещи? Нелли хочет, чтобы я собрал ее вещи?
— Так обычно и бывает, когда люди расстаются, — с пренебрежением замечает Александр Анатольевич.
— Но мы не расстались. Мы поссорились. Не было никакой речи о расставании, — возмущенно произношу, понимая, что мои слова бессмысленно растворяются в воздухе. Я должен говорить об этом с Нелли. Никак не с ее папой!
— Я только что отвез дочь в аэропорт. Она настолько подавлена, что не хочет даже видеть тебя. Тем более возвращаться в вашу квартиру, — резко отвечает Александр Анатольевич.
— Она расстается со мной через вас?! — позволяю себе повысить голос. — Нелли уходит от меня из-за ссоры?
— Ты точно уверен, что хочешь обсудить со мной причины вашего расставания? — с вызовом спрашивает Александр Анатольевич.
— Нет. Я хочу обсудить это с Нелли! Но вместо этого, она сбежала! — горячо отвечаю.
— Она пришла к такому решению. Ты принял свои решения, она — свои. Вот их результат. Нелли улетела в отпуск, а ты теперь свободен, — хмуро подчеркивает Александр Анатольевич.
Внутри меня расползается холодная безысходность.
— Хорошо. Я понял, — отстраненно произношу. — Я передам вещи Нелли через водителя. Какие-то еще распоряжения?
Александр Анатольевич кивает. Разведя руками, продолжает:
— Не в моих правилах смешивать работу и личные дела. Ты на прекрасном счету в компании, Павел Николаевич часто отмечает твои способности. Но к возвращению Нелли тебя не должно быть на моем заводе.
Усмехаюсь с горечью. Будто я задержусь здесь хоть на одну лишнюю минуту!
— Буду благодарен, если вы отпустите меня в самое ближайшее время, — твердо произношу, не отводя от Александра Анатольевича прямого взгляда. — Это возможно?
— Хоть сегодня, — соглашается в ответ.
— Прекрасно.
— Подай заявление и получи расчет. Можешь идти. Пусть зайдет Павел Николаевич.
Покидаю кабинет. Пересекаю приемную, быстро передав шефу приглашение войти. Возвращаюсь в свой кабинет, с трудом осознавая произошедшее, но ощущая всю его непоправимость... всю фатальность. Нелли отвернулась от меня. Сожгла мосты. Смогла уйти и не вернуться. Все, что остается мне — последовать ее примеру.
17. Глава 16
Настоящее время
Нелли
По инерции продолжаю водить глазами по строчкам, но уже давно не вдумываюсь в текст. Вздохнув, откладываю раскрытую книгу на кровать. Как в старые добрые времена чувствую рядом тепло Бертика. Впрочем, в моей комнате вообще мало что изменилось. Только стоящая на тумбочке радионяня является маленькой, но такой существенной деталью, дающей понять, что на самом деле моя жизнь кардинально поменялась.
