— Когда я такое говорил, — тон у Чабаша совершенно хладнокровный, — я не вас имел ввиду.
Звуки ударов. Закрываю глаза, жду. Затем чувствую в своей ладони его ладонь. Прикосновения Чабаша я узнаю из сотен тысяч.
— Зло наказано, милая.
Открываю глаза. Они живы, просто несколько помяты. Один, постанывая, лежит у моих ног. Перешагиваю через него и иду к автомобилю, дверцу которого предусмотрительно распахивают.
В машине темно, тепло. Мои колени озябли. Чувствую близость Давида каждой клеткой своего тела. Называю адрес гостиницы. Вот привезут меня, высадят, дальше что? А если я ему не интересна больше?
На глазах слезы, отворачиваюсь к окну. За Серёжку страшно. Его жизнь сейчас зависит от меня, и от того, как поведёт себя этот непредсказуемый мужчина. Моргаю часто-часто прогоняя слезы.
— Давид, — поворачиваюсь, словно решаясь я.
Его лицо близко так. Снова глаза смеются. Они, кажется, все-все про меня знают. Про всех.
— Рад тебя видеть, — шепчет он, и снова по коже мурашки.
Его рука опускается на моё колено, кажется я чувствую искры между нами. Губы все ближе. Его рот — холодный. Пахнет дымом сигаретным и дорогим виски. Приоткрываю губы навстречу, непроизвольно стону. Губы холодные, а язык горячий…
Мужская рука медленно скользит вверх, касается резинки чулков, замирает. Я не дышу от напряжения, чуть развожу ноги в стороны. Он улыбается, продолжая меня целовать. А потом… Выдыхает и отрывается от моих губ.
— Без трусиков?
— Без, — соглашаюсь я.
Пальцы касаются моей промежности, вздрагиваю. Чувствую, как там мокро, не стыжусь этого. Нам всегда было хорошо вместе. Притягиваю его к себе за галстук, целую ещё глубже, ещё откровеннее, двигаю бёдрами, принимая его пальцы внутрь себя, стону ему в рот.
Водитель делает вид, что его не существует, я и не думаю о нем, весь мир перестал существовать. А потом машина остановилась. Мы у моего отеля. Пытаюсь заставить себя мыслить трезво. И мысль одна — увидимся ли мы завтра, если переспим сегодня? Не факт. А я должна предать его через месяц, минимум месяц мне нужно удерживать его интерес.
— Всё, — выдыхаю я, отрываясь от него.
— Что все?
Смотрит на меня, в глазах поволока страсти, да и я словно пьяная. Но мне надо думать о сыне, надо.
— Всё, — улыбаюсь я. — Приехали. Было приятно увидеться, милый.
Выхожу из машины, ноги трясутся, колени подгибаются, между бёдрами — мокро. Но не холодно уже, жарко… Из второй машины выходит мужчина, чтобы проводить меня. Иду, думая о том, что на тонкой ткани платья наверняка остались следы моей смазки, а Чабаш, наверняка, это заметит.
4. Глава 4
Чабаш
Создавать впечатление она умела, в этом Славке не было равных.
И сегодня я нет-нет да и возвращался к мыслям о ней. Завела вчера, так, как она это умела делать. До сих пор вспоминал, как она на пальцы мои насаживалась,и в штанах тесно становилось. Только заводило меня не одно лишь ее умение профессионально трахаться: таких баб, если поискать, навалом, важнее было другое.
Как Славка от меня текла. Как двигалась и стонала, что ясно становилось: эти чувства не подделка вовсе, так натурально сыграть нельзя. Она меня хотела так же сильно, как и прежде. Хоть и обломала — не только меня, но и себя в том числе.
Я хмыкнул, вспоминая, как шла она к зданию гостиницы, ничуть не смущаясь пятна на платье, обтягивающем задницу. Славка и голой может пройтись с невозмутимым видом королевы.
