Завадский взглянул на Марию так, как если бы она собиралась спорить с ним. И закончил свою мысль:
– Им нужно показать, что существуют альтернативы их способу мышления. Вот что, думаю, будет им полезно.
Завкафедрой встал из-за стола и подошел к окну. Главное здание был своего рода дворцом, вокруг которого простирались «королевские» владения. Игровые поля, учебные корпуса, манеж, поликлиника, магазины.
– Мы стараемся дать студентам побольше свободы, – продолжил Завадский, стоя к Марии боком и заложив руки за спину. – Но стараемся не потакать их капризам и дисциплинировать их ум. Многие студенты университета стараются быть лучшими во всем. Они считают себя своего рода избранными. Ведь при поступлении им пришлось выдержать огромный конкурс.
Завадский еще немного посмотрел в окно, затем взглянул на часы и сообщил:
– Ваша аудитория недалеко от кафедры. На тот случай, если вы захотите взглянуть заранее.
Разговор был окончен. По крайней мере, пока.
Минуту спустя Мария уже ковыляла к аудитории. Там шло занятие, но сквозь небольшой глазок в двери были видны парты и студенты. Молодые люди внимательно слушали преподавателя и старательно вписывали что-то в свои тетради. Зрелище, в общем-то, утешало: похоже, ребят не нужно убеждать в том, что полученные знания – это ключ к успеху. Ради успеха они и пришли в университет.
Комендант общежития – полная, очень рослая женщина с бесцеремонно искусственными рыжими волосами – вела ее по полутемному коридору и болтала без умолку:
– Думаю, вас сюда помещают временно. Обычно преподавателей здесь не селят. Но в общежитии для преподсостава сейчас нет мест. Там ремонт. Красят, белят, ремонтируют двери… Работы займут еще недели две, не меньше.
Мария с трудом поспевала за комендантом. Та, казалось, не замечала (или не хотела замечать) трость, которую Мария сжимала в руке. Наконец они остановились у двери, медные цифры на которой оповестили – 932.
– В блоке, кроме вас, никого не будет, – сказала комендант. – Это единственное, что я могу для вас сделать.
– А сколько комнат в блоке? – поинтересовалась Мария.
– Две, – ответила комендант, вставляя ключ в замочную скважину. – Две комнаты, ванная и туалет. Крыло аспирантское, и условия здесь вполне сносные.
Она повернула ключ и распахнула дверь. В лицо Марии пахнуло запахом ветхости.
– Входите и осматривайтесь, – пригласила ее комендант.
Мария шагнула в полутемную прихожую. Стеклянные панели дверей, ведущих в комнаты, пропускали немного света, но его было явно недостаточно, чтобы разглядеть детали. Комендант пощелкала выключателем, но свет в прихожей не зажегся.
– Наверное, лампочка перегорела, – буркнула женщина недовольно. – Я сегодня же пришлю электрика. Дать вам ключи от обеих комнат, или будете жить в одной?
– Буду жить в одной, – ответила Мария.
– В левой или в правой?
– Мне все равно. Пусть будет правая.
Рыжая гренадерша шагнула к правой двери и вынула из кармана позвякивающую связку. Немного повозившись с ключами и замком, открыла дверь.
– Ну, вот… Располагайтесь, а я схожу за постельным бельем.
Комендант вручила Марии ключи от комнаты и блока, развернулась и тяжелой поступью вышла в коридор.
Оставшись одна, Варламова огляделась. Комнатка была еще меньше, чем она себе представляла. Семь или восемь квадратных метров, вряд ли больше.
У окна с мощным гранитным подоконником стоял старый книжный шкаф со стеклянными дверцами. Рядом – квадратный, сильно потертый стол. Возле стола – крепкий тяжелый стул. Мебель была хоть и старая, но зато из настоящего дерева и очень добротная.
