– Это сон, самый настоящий сон, – думала Николь, глядя на крепкую спину кучера, на пар, клубящийся над лошадьми и на мохнатые ели, растущие вдоль дороги, по которой мчались расписные санки.
– Подумать только, я чуть было не отказалась ото всей этой красоты! – прижав ладони к груди, проговорила Николь.
– Нейшванштейн! – выкрикнул возница, оглянувшись на Николь.
Санки остановились, и в просвете между деревьями Николь увидела изящный замок, который и вправду больше напоминал кукольный дворец, чем средневековое сооружение. В лучах заходящего солнца каменные стены, точеные башенки и стеклянные резные окошки казались золотыми. Но вот солнышко скользнуло за горизонт, и картина изменилась до неузнаваемости. Стены и башенки теперь были окрашены в пастельные тона, окошки потемнели, а стреловидные крыши стали рубиновыми. Николь показалось, что замок парит в воздухе, пытаясь вырваться из объятий высоких гор, окружающих его со всех сторон.
– Пора, – громко крикнул возница, и лошади рванулись вперед.
– Я самая счастливая из женщин, – прошептала Николь, зажмурившись от восторга. – Теперь мне нужно взять себя в руки, чтобы не сойти с ума от счастья. Хотя, глядя на такую красоту, хочется забыть обо всем, чему меня учили прежде, и погрузиться в другой мир, мир грез, созданный королем-безумцем. Правда, Людвиг Баварский кажется мне более нормальным, нежели те, кто распустил слух о его сумасшествии. Ведь оплатить постройку такого замка мог только человек, умеющий ценить красоту и величие природы.
Жить в Альпах, вдали от мирской суеты, наслаждаться пением птиц, шепотом ветра, прячущегося в деревьях, слушать музыку Рихарда Вагнера, смотреть удивительные постановки – это ли не предел мечтаний!
– Приехали, фройлен, – сообщил возница, хитро глянув на Николь через плечо.
Лошади остановились у полукруглой сторожевой башни. Тяжелые ворота медленно распахнулись, пропуская санки за крепостную стену.
Вблизи замок Нейшванштейн показался Николь более массивным, хотя по-прежнему напоминал картонную театральную декорацию, заглянув за которую можно увидеть темно-зеленые припорошенные снегом ели, высокие горы и темнеющее небо.
Дверь широко распахнулась, и на пороге появился привратник. За его спиной Николь увидела длинный коридор, освещенный свечами в высоких медных канделябрах. Порыв ветра погасил несколько свечей у входа. Привратник нахмурился, покачал головой и, быстро закрыв дверь, проговорил:
– Рад приветствовать вас в замке Нейшванштейн, фройлен. Прошу вас следовать за мной.
Кучер помог Николь выбраться из саней, снять шубу, шапку и, раскланявшись, удалился.
– Надеюсь, путешествие было приятным? – поинтересовался привратник, пропуская Николь вперед.
– Да, – улыбнулась она. – Путешествие так увлекло меня, что я готова была ехать по снежному лесу целую вечность.
– Целую вечность, – повторил привратник и усмехнулся. – Тогда бы вы не увидели того, что спрятано за стенами замка.
Он распахнул перед Николь дверь в зеркальную анфиладу, заканчивающуюся зимним садом, в центре которого цвели мандрагоры.
– Неужели это живые цветы? – поинтересовалась Николь.
– Да. В нашем замке нет подделок. Здесь все устроено так, что люди, попавшие сюда, отказываются от повседневных масок, за которыми принято скрывать естество, и становятся такими, какими их создал Творец.
Николь испуганно глянула на свой наряд. Заметив это, привратник улыбнулся.
