Я поморщилась, подумав о леди Колридж, и не стала спорить.
– Я тщательно слежу за гигиеной тела, – заявил Марсель, обиженно дёрнув подбородком. – У меня и бочка с водой есть.
– Где?
– Там, – мотнул он головой, указывая за мою спину.
Я обернулась и увидела ещё одну дверь на колёсиках. Подошла и лично убедилась, что он не соврал: за дверью оказалась уборная и большая бочка, наполненная водой. У меня лицо вытянулось.
– Теперь я чувствую себя скотом, – проворчала я, закрывая дверь.
– А о чём ты хотела поговорить? – спросил Марсель, приблизившись ко мне.
– Я… – обернулась и наткнулась на лошадиную морду, носом ткнувшись в жёсткую шёрстку. – От тебя ещё и розами пахнет? Ну это уже слишком! – бросила я в сердцах, отталкивая коня с пути.
– Глория, стой! – фыркнул он, раздув свои большие ноздри – я замерла, больше испугавшись топота копыт, чем слов. Но отрицать не буду, удивило, что он меня просто по имени назвал.
– Гас, сходи и купи еды на всех. Я так понимаю, что ты передумала и хочешь остаться здесь со мной? – задал Марсель вопрос, посмотрев прямо на меня обоими глазами. Я же растерялась, не зная какой выбрать – правый или левый, чтобы выдержать взгляд должным образом.
– Отдай Гасу свой билет, – велел Марсель, не дождавшись от меня ответа.
Я достала из кармана помятый талон и протянула его слуге. Парень забрал билет, ловко выпрыгнул из вагона и закрыл за собой дверь.
– О чём ты хотела поговорить? – снова попытал удачу Марсель.
Я сняла шляпку и расположилась на мягком диванчике за столом.
– Глория?
Я молча разглядывала чайный сервиз. Две чашки. Обе грязные.
– Ты пил чай?
– Пил. И раз мы уже на «ты», можешь называть меня по имени, если пожелаешь.
– Кони не пьют чай.
– Я не просто конь, могу пробовать новое и решать, что мне нравится или нет.
– Разумно… Разумно. А что ты ешь?
– Еду ем.
– А траву?
– Траву тоже, – фыркнул Марсель. – Я у тебя первое разумное животное? Уточняю, потому что с обычными конями, как я вижу, ты знакома.
– В Остловке знаю только одного из ваших, и это пёс.
– Тот, что на почте работает? Выходит, я обскакал его, – фыркнул конь.
Посмотрела на него непонимающим взором.
– Сэр Миллер, твой отец, грозился отдать тебя этому псу.
– Жена кобеля?.. Повезло мне… С конём, – ошарашенно прошептала, в уме переиграв свадьбу, заменив Марселя на серого дирхаунда, с которым никогда нельзя было договориться – упёртый как осёл. Всё у него по правилам, и даже сахарная косточка не могла уговорить пса на выполнение срочной доставки.
– Ты же сейчас не прикидываешь в уме, каково это было бы быть женой почтовой собаки?
– Нет. Что ты! Вот ещё! С чего бы мне такое делать? Меня всё устраивает.
– Рад слышать. Но ты так и не назвала причину своего прихода.
– Не успокоишься, пока не узнаешь?
– Ну так любопытно же. Ко мне в вагон редко красивые девушки ломятся, – ответил конь, приподняв верхнюю губу.
– Ты считаешь меня красивой?
– Считаю. Ты обладаешь неземной красотой. По сравнению с кобылами.
– А ты ещё тот урод… по человеческим меркам. В основном из-за того, что ходишь на четырёх конечностях.
– Если научусь ходить на двух ногах, я стану краше?
– Вряд ли, но слава о тебе будет трубить по всей столице и, возможно, за её пределами. Не без помощи леди Колридж.
– А кто это?
– Гас потом тебе расскажет или нет, – уклончиво ответила я, предвкушая шок и ужас приличной женщины, в купе которой придёт молодой парень в пыльном дорожном костюме.
