– Что?
Услышав предсмертный хрип приятеля, резкий начал разворачиваться, но не успел – падальщики хороши десятком на одного или забивая до смерти связанных рабов, а для подготовленного бойца они не страшнее грязи на обуви.
Пока резкий поворачивался, Мата успела извлечь клинок, оттолкнуть бездыханного сиплого в сторону, сделать шаг вперед, вонзить нож в горло падальщика и даже посторониться, не позволяя хлынувшей крови заляпать одежду.
Затем Кабира прикрыла дверь, посмотрела на часы и недовольно нахмурилась: ей следовало выдвинуться на огневой рубеж ещё тридцать секунд назад.
…Каждый владелец аттракциона в обязательном порядке имел дворец, на худой конец – замок или крепость, а в нём – украшенную награбленным комнату, гордо именуемую «тронным залом». У кого-то побольше, для двухсот, а то и трёхсот верных соратников, у кого-то поменьше, на полсотни. У кого-то на поверхности, у кого-то в подземном бункере. С разрисованными стенами или с грубой кирпичной кладкой, с окнами-бойницами или без них. Разные комнаты были объединены общей декорацией – подиумом с креслом, на котором обожали проводить время возомнившие себя королями главари падальщиков.
В тронных залах они пировали, судили, встречали послов из соседних банд и униженных обитателей соседних поселений. Трон был главным символом их власти, им они гордились, за него держались, и многие, очень многие «короли» Зандра погибали на нём или совсем рядом, не в силах расстаться с символом могущества даже перед смертью.
– Визирь!
– Шериф. – Гарик встал на одно колено, приложил правую руку к сердцу и склонил голову. Белый последовал его примеру. – Слава свободным!
– Встань, добрый друг, и подойди.
В отличие от Баптиста, который, случалось, разгуливал по Железной Деве в сопровождении лишь пары телохранителей, Арсения всегда охраняло не менее десятка падл, и чужакам запрещалось приближаться к нему ближе чем на пять шагов.
– Кого ты привёл в мой дом, Визирь?
– Путешественника.
– Ты за него скажешь?
– Иначе я не рискнул бы входить с ним в твой аттракцион, Шериф.
– Чем он готов выразить мне уважение?
Подарки и подношения были обязательным элементом посещения аттракциона случайными людьми, и вопрос был задан потому, что вождь падальщиков не заметил в руках гостя ни сумки, ни ящика, ни даже свёртка. Вождь изволил немного разозлиться.
Равнодушный же поднялся с колена и сделал маленький шаг вперёд.
– Я – хороший врач, Шериф Арсений, и тем могу быть тебе полезен.
– Ко мне обращаются на вы, – строго заметил Шериф. Он не терпел панибратства.
Визирь незаметно изменил стойку, распределив вес тела для того, чтобы не тратить потом лишние миллисекунды.
– Когда ты узнаешь, кто я, Шериф Арсений, ты согласишься с тем, что я имею право на небольшое нарушение правил, – с прежней размеренностью произнёс седой путешественник. – Моя слава опережает меня, и ты будешь удивлен.
– Откуда же ты явился? – ухмыльнулся главный падла.
– Из-за Периметра Дота.
Неожиданное признание окутало зал удивительной и абсолютно неестественной тишиной. Осёкся и прищурил маленькие глазки Арсений, замолчали, будучи в полной боевой готовности, его телохранители, ошарашенно притихла «публика». Как и прогнозировал седой, первое признание удивит падальщиков и даст ему время произнести главную речь.
Громким голосом.
Гордо.
– Меня зовут Белый Равнодушный! – громыхнул он, глядя на врага в упор. – И ты, Шериф Арсений, должен меня помнить. Четыре года назад ты похитил и убил моего сына. А когда узнал, кого посмел тронуть, то сменил имя и сбежал сюда, на край Зандра, в надежде, что я тебя не достану. Но я здесь, Шериф Арсений, я пришёл расплатиться.
