Причём копать сам дикий маг оказался не в состоянии: ночью были заморозки, что вкупе с сыростью сделало почву почти что каменной. Тогда как взрывы, которые он освоил накануне, хорошо создавали ямы, но саму землю при этом утрамбовывали так, что никакая вода там больше не появлялась. Лишь крестоносец под наркотиком, не щадя лопаты, худо-бедно справлялся.
– Этого не слышно! – с видом оскорблённого эксперта возмутился Фалайз.
– Вот именно! – процедил Тукан, не скрывая подлинного недовольства. – Ты не мог найти какое-нибудь зрение или…
– Нету ничего такого! Только экстраординарный слух. – Дикий маг снова приложил ухо к земле и, помолчав немного, рассказал: – Кстати, мне кажется, что там внизу какой-то сквозняк. Так бывает?
– Так что, я копаю? – пропуская рассуждения на тему, что там бывает в чудесном и непонятном мире прикладной геологии, спросил крестоносец, тоном намекая, что пятой попытки не будет.
– Да, я уверен, что там внизу есть вода, – излучая целый спектр эмоций, в который входило что угодно кроме непосредственно уверенности, ответил дикий маг.
– В прошлый раз ты то же самое говорил! – пробурчал Тукан, недовольно занося лопату. – Этим же противным тоном двоечника!
– Что за тон двоечника?
– Это когда ты знаешь, что напишешь контрольную на два, максимум три, – с радостью отвлёкся крестоносец, – но ради карманных денег заявляешь родителям, что всё в порядке и следует ожидать как минимум четвёрки.
– Ты мне не даешь никаких денег! – подумав немного, ухватился за знакомое слово Фалайз.
– Конечно! И не дал бы. – Пожал плечами Тукан, ухмыляясь. – Я то этот приём не понаслышке знаю. Помню, мы как-то с братом целую схему придумали…
– Хватит предаваться ностальгии! – раздался оклик Фионы с вершины холма. – Копай давай или веди ботов к озеру.
– Я в этот лес ни ногой! – принимаясь за работу с таким усердием, будто от этого зависела его жизнь, крикнул крестоносец. – Ты сама видела, какая гадость там обитает!
Страж поляны больше не появлялся и ботов не похищал, хотя Оулле продолжил заготавливать деревья. Непонятно, чем была вызвана такая пассивность. Либо тем, что чудище пока устраивала принесённая ему жертва, либо рабочими мерами предосторожности в виде заблаговременного снятия с себя шпионящего «репейника».
Так или иначе, ночь прошла спокойно. Хотя условия содержания – иначе это назвать было сложно – у пятёрки уцелевших ботов оставались аховыми. Землянка Фалайза – а это строение мгновенно обрело имя собственное в честь своего создателя – оказалась кривой, косой, со щелями и, конечно же, холодной. Её даже специально топили «по чёрному», то есть так, чтобы дым частично оставался внутри, но и это не помогало от холода и сырости, заносимых сквозняками. Фиона уже битый час пыталась как-то залатать многочисленные щели в стенах и крыше, но пока безуспешно.
– О, водичка! – радостно воскликнул Тукан, выкидывая из ямы очередную порцию земли. Вдруг тон его голоса резко сменился паникой: – Э-э-э, к-к-куда!
Торчавшая из ямы голова крестоносца с шумом провалилась вниз, а из ямы повалил пар.
– Ты живой там? – осторожно подходя к краю, поинтересовался Фалайз. – Ай, жжется!
Он отпрянул, рефлекторно потирая лицо – пар на поверку оказался очень горячим.
– Ага, вроде как, – ответил Тукан снизу. – Тут невысоко.
– Не холодно?
– Шутишь? Тут походу горячий источник! Я сейчас сварюсь.
– А я всё думал, почему на этом месте трава зелёная! – поделился радостью от догадки дикий маг.
