– Ну что вы так орёте, товарищ капитан! – за спиной приехавшего офицера появился комбат, – Всех немцев распугаете, до Берлина драпать будут. А то и дальше.
– Что вы себе позволяете, старший лейтенант! – побагровев, чуть ли не сорвался на визг особист. – Расстреляю!
– А я на тебя, Максимка, щас орудия как разверну! Как жахну – будешь вниз к своему майору катиться с высотки! – не выдержав, наконец, рассмеялся комбат, и они стиснули друг друга в дружеских объятиях.
– А если серьезно, Сергей, то я по делу. Сам знаешь передний край и близкий тыл наводнены агентами вермахта. Как тут у тебя? Как у бойцов настроение? – капитан пытливо посмотрел на комбата.
– Нормально настроение. Ты мне лучше скажи, а что мы с этими пукалками будем с «тиграми» и «пантерами» делать? – Виктюк обиженно ткнул пальцем на соседнюю высоту. – У соседнего батальона три дивизиона семидесяти шести миллиметровых орудий, а мне с этой фигней воевать. Пехоту фрицев мои пулеметчики и так положат, да и ещё кое-что у меня для них есть. А с танками что прикажешь делать?
– Не паникуй, Серёга, в сорок первом хуже было… Впереди тебя минные поля, сзади полковая артиллерия… – особист вдруг прервался, разглядывая странного солдата, сидящего на бруствере с закрытыми глазами в позе лотоса. – А это что за цирк у тебя? Почему солдат там и без оружия?
– Это сержант Айтал Уйгуров, – комбат замялся, не зная, стоит ли говорить, но потом махнул рукой и выложил. – Он шаман из Якутии. Прислали с пополнением три месяца назад. Так вот, Максим, не поверишь, он без оружия воюет как взвод автоматчиков.
– Серёг, ты не перегрелся-то? Ты же партийный, чего несёшь… какой к черту шаман? – попытался перебить его капитан, но Виктюк продолжал.
– Ночью к нам как то разведка приползла немецкая, а я как на грех вылез покурить. Часовые проморгали немцев, и я тут нос к носу с тремя здоровенными фашистами. Думаю, конец, собрался крикнуть, хоть тревогу поднять, а тут Уйгуров из-за блиндажа выходит, спокойный как береза и без оружия. И тут творится что-то непонятное, фрицы за горло сами себя хватают и сами начинают себя душить. Так мы и взяли их, а шамана этого я к медали представил.
– Видел я доклад, но там ничего такого нет. Сержант Уйгуров и рядовой Замилин обезвредили трех немецких разведчиков. Полезных кстати, про силы фашистов много чего выложили, – задумчиво сказал особист. – Чего этого нет в отчёте?
– Потому что, Максим, я точно не перегрелся такое в докладе писать… – засмеялся комбат. – Пошли, поедим, мой батальон у тебя уже не первый за сегодня, небось. И шофера своего зови, голодными глазами вон зыркает.
– Пойдем, – согласился капитан, – с утра мотаюсь по вашему и соседнему полку. У Петренко вон в полку шпион прибился, вроде как окруженец, а на деле выдал себя. Оса его в шею ужалила, он по-немецки и ругнулся. После беседы со мной пошли выкапывать его рацию в сотне метров перед позициями.
– Хреновый шпион, значит, раз сдержать себя не может, – выразил свое мнение Сергей, – вот Уйгурова в тыл фрицам заслать, он тебе Манштейна на верёвочке приведет. Только рожа у него не арийская…
Они спустились в блиндаж, где к горячей каше с кусками немецкой тушенки повар добавил небольшую фляжку чистого спирта, и долго спорили о немецком самоходном орудии «Фердинанд».
– Товарищ комбат, разрешите?! – влетел в блиндаж командир первой роты и вытянулся, увидев особиста. – Там наши из леса отступают… танка два наших, пехота…пушку тянут.
