– Это что, шесть тысяч в гривнах? – переспросил Цукерман, и лицо его расплылось в улыбке, услышав такую смехотворно-малую сумму.
– Нет, в фунтах стерлингах, – съязвил собеседник.
Но какой истинный еврей не захочет поторговаться. И он решил попробовать сбавить цену.
Приводя всяческие доводы о золоте низкой пробы и о самом камешке не чистой воды, договорившись до того, что сам изумруд почти никакой дорогой ювелирной ценности не представлял, предложил за него две тысячи гривен, и добавил:
– За такие деньги вам, Алексей, нужно два года подряд продувать трубы от ржавчины, не вставая на обед.
Леха был поражен такой наглостью ювелира, и сказал:
– А за какие деньги, вы бы согласились продувать мне и в какое место? Если не хотите забирать за три, то предложу кому-нибудь другому более сговорчивому покупателю.
Обменявшись колкостями, оба собеседника понимали, что такую штуковину легко сбыть не удастся, так как она уже объявлена в розыск, а продать ее разве что можно было бы только людям состоятельным, легализующим свой криминалитет. Переговоры заходили в тупик. А в это время коридор ломбарда начал наполняться народом. Почти уже согласились на две в гривнах, но Леха что-то вспомнив, заартачился. И Цукерман, спеша закончить разговор, с барского плеча за Лехино пролетарское происхождение добавил еще пол тысячи, договорившись завтра встретиться в более спокойной обстановке в библиотеке им. Короленко, куда у Цукермана был абонемент. На том и разбежались.
Выйдя на морозный воздух, Леха стал обдумывать план, как передать медальон и получить деньги: «За две с половиной тысячи гривен от вырученного медальона, мне нужно работать два года, или же купить неплохую шестерку, – думал он, идя на работу, – а продать его сейчас невозможно. Придется все-таки подключить Валерку с практикантами для совершения сделки».
На работе Валерка уже ждал своего напарника. Услышав о планах коллеги на завтра, вкрадчиво спросил:
– А что мне перепадет от этой операции?
– От зайца уши, – хмыкнул Леха, – если все срастется, будет обалденный банкет.
– Где, здесь в мастерской? – спросил с иронией Валерка. Леха хотел ему ответить, но не успел. Зашли практиканты после выполнения заявок. Леха обратился к ним:
– Завтра, ребятки, поедем в библиотеку.
Стасик перебил:
– А что я там забыл?
– Будешь букварь изучать и этику – как старших не перебивать! Вы вдвоем должны охранять Валерку на входе, чтобы его никуда не уволокли. Придете к библиотеке по одному, – закончил разговор Леха, и оставил Валерку для дальнейшего инструктажа, подождав, пока ребята покинут мастерскую.
Во время нескольких дней наблюдения, Киевская милиция установила, что Крутько С. С., иногда посещая сауну, встречается с ее хозяином Михаилом Янтарным. Также через осведомителей выяснилось, что в последнее время отношения между ними были натянутые. Установив жучки в кабинете Бурштейна, удалось сделать несколько записей их разговора между собой. Из записей разговоров следовало, что Миша поставлял неучтенные топазы и янтарь через Сергея Степановича на ювелирный завод для обработки без приходных накладных, минуя бухгалтерию. После того, как добытые камешки черными геологами незаконным путем, превращались на заводе в ювелирные изделия, таким же путем вывозились через Крутько Мише Янтарному. Кое-какие добытые на разработках камешки попадали и Есе Цукерману для огранки и изготовления изделий.
