Записки поперечного человека. Повести и рассказы - страница 11

Второй случай настоящей любви я наблюдал, когда был уже взрослым и работал на заводе конструктором. Иногда приходилось курировать машины, изготовляемые на экспорт. Они обязательно проходили полный монтаж в испытательной станции. Там я и познакомился с Алексеем, бригадиром электромонтажников. Это был невысокий, тихий, интеллигентный человек лет тридцати пяти, и исключительно разумный.

Так получилось, что в возрасте тридцати двух лет я вынужден был два месяца отработать в заводском лагере пионервожатым. Только при таком условии дирекция позволила взять мою пятилетнюю дочь на дачу в Вырицу. Такое отношение к ИТР тогда было в норме. Строго соблюдался негласный закон по которому премии и всевозможные блага инженеры получали по остаточному принципу, впереди всегда были рабочие и заводская администрация.

В моем отряде оказалась двенадцатилетняя дочь Алексея, Олечка, девочка невысокая, тихая, скромная с круглым личиком и большими голубыми глазами. На нее невозможно было не обратить внимания, казалось, что она светится, может оттого, что на лице всегда присутствовала доверчивая полуулыбка. Она знала, что мы с ее папой знакомы и относилась ко мне с особым доверием, как к родственнику, что ли. На даче у нее была младшая сестра, и мы иногда туда ходили вместе, я навестить дочь, а она сестру. Дача для детсадовских детей находилась рядом с пионерлагерем. Алексей с женой к своим девочкам приезжал не только в родительский день, но каждое воскресенье. Жена и дочь Оля были удивительно похожи друг на друга. Наблюдая эту семью, невозможно было не заметить какое-то тихое особое отношение тепла и любви между ними.

Лет через пять после этой лагерной эпопеи я на пару недель загремел в больницу на неврологическое отделение и к своему удивлению встретил там Алексея. Он был очень подавлен, ни с кем не общался, в основном лежал в домашней пижаме поверх одеяла. Ходил с трудом, мелкими шагами, придерживаясь за стенку. Каждый вечер к нему приходила жена. Крепко держа его за рукав, она ходила с ним по коридору, потом он ложился на кровать, а она садилась рядом, двумя руками брала его руку и прижимала к своей груди. Они почти не разговаривали, а просто смотрели друг на друга. В таком положении они могли просидеть целый час. Палата большая, кроватей на восемь, моя была в противоположном углу. Из него я посматривал на эту пару, и всегда мне казалось, что от них исходит какое-то волшебное свечение. Конечно, мы несколько раз разговаривали, и он сказал, что врачи диагностировали ему рассеянный склероз. Лечащий врач у нас был один, и я как-то поинтересовался болезнью Алексея. Тот ответил, что форма у него тяжелая и прогноз неутешительный.

Понятно, что на заводе я его уже никогда не встречал, понимал, что в Испытательной станции о его судьбе знают, но спросить сил в своей душе не нашел, да и вскоре с завода уволился.

Внутренняя политика власти очень сильно влияет на личную судьбу каждого человека в государстве. Окончательно понял я это только на склоне лет. По жизни думал, что моя судьба зависит только лично от меня. Мне казалось, что я свободен и всегда сам делаю свой выбор. Сейчас-то понимаю, что был марионеткой, которую вели за ниточки, и мне только казалось, что я свободен. Понемногу это понимание стало проявляться только в зрелые годы, и связано оно конечно со мной, моими школьными друзьями и отчасти студенческими, в общем, с постепенно накапливаемым опытом жизни. Так уж получилось, что я сначала окончил семь классов в школе-семилетке, когда учился в ней, она была десятилеткой. Как раз в это время в стране количество школ-десятилеток было резко сокращено, их превратили в семилетки, а некоторую часть в одиннадцатилетки, в которые принимали по конкурсу аттестатов и после собеседования. Учась в такой школе, год нужно было отработать на производстве и получить рабочую профессию. Аттестат у меня был хороший, и меня приняли. Так неожиданно и быстро начиналась хрущевская реформа школы, по ней ставка делалась на рабочий класс и ПТУ. Через четыре года также быстро Брежнев, придя к власти, ее, эту реформу, отменил.