Ответа на этот вопрос нет до сих пор.
Мне пришлось еще раз обойти коллег и попросить прощения за напрасные обвинения.
Таким образом, в заповеднике осталась всего одна жар-птица. Почти весь прошлый год Огневушка, опасаясь повторить участь сестер, провела на моем плече. Мы вместе обходили лесные и горные дороги, вместе ели и даже спали – несколько раз она оставалась на ночь в моем доме. Однако с наступлением лета, когда к ней, единственной невесте заповедника, прилетели женихи, Огневушка проявила независимость и вернулась на свою поляну.
Чтобы всегда быть в курсе того, что с ней происходит, я повесила на птицу магическую сигналку. Возможно, именно благодаря ей она и осталась жива. Однако переполох в лесу все-таки случился. Спустя три недели после того, как Огневушка отложила яйца, кто-то похитил их из гнезда. Пропажа обнаружилась после того, как моя подопечная вернулась с прогулки – зародыши уже завязались, а потому жар-птица могла позволить себе ненадолго отлучаться к роднику или к кормушке с зернами.
Прочесав близлежащие заросли, я обнаружила кусочек золотой скорлупы неподалеку от дуба, на котором любили отдыхать местные орлы. Поэтому пропажу яиц списали на происки хищников.
Впрочем, в тот момент эта беда была поправимой. Так как самцы жар-птиц все еще летали по лесу, Огневушке удалось отложить яйца снова.
В этот раз будущие малыши пролежали в гнезде месяц, а потом тоже исчезли – теперь уж бесследно.
У меня же не осталось сомнений, что вор является человеком. Все сигналки, которые я поставила на поляне, неожиданно оказались неактивными. Отключить их мог только волшебник, а значит, злоумышленник все-таки прятался среди своих.
Я больше не кричала и не ругалась. Молча написала на имя директора докладную с просьбой разобраться в возникшей ситуации.
Владислав Игоревич снова инициировал всеобщее сканирование памяти, и снова оно не дало никаких результатов – коллеги были чисты, как младенцы. А заповедник в очередной раз остался без огненного молодняка.
Огневушка, конечно, переживала больше всех. Одному небу известно, о чем она думала на протяжении следующих месяцев, однако, сделав этим летом очередную кладку, жар-птица твердо решила сторожить птенцов до самого их появления на свет.
Порой в своих опасениях она переходила границы – ей повсюду мерещились хищники и злые колдуны, которые в мое отсутствие кружили вокруг ее гнезда и ждали удобного момента, чтобы украсть малышей.
Мне оставалось только ее успокаивать и твердить, что уж в этот раз с детьми все будет хорошо. Вот и сейчас я погладила обеспокоенную птицу по длинной шее, напоила свежей водой, насыпала в переносную кормушку зерен и пообещала, что непременно во всем разберусь.
Покидая поляну, еще раз обошла защитный купол, кое-где обновила ослабшие чары.
И вдруг замерла.
Рядом с тропинкой, на мягкой лесной подстилке виднелась вмятина, напоминающая след от каблука чьего-то ботинка или тяжелого сапога.
Я огляделась по сторонам, прислушалась. Вокруг по-прежнему не было ни души. Я встала на колени и аккуратно сняла с отпечатка магический слепок. Пусть будет. На всякий случай.
***
Долина драконов, как и всегда, встретила меня атмосферой спокойствия и умиротворения. Уже на подходе к высокой каменной арке, за которой начиналось предгорье Змеиного хребта, были слышны грохот, вопли и визг, от которых по земле бежала мелкая, но вполне ощутимая дрожь.
