Запущенный сад. Стихи - страница 3
распускаются все цветы.
Ведь июльские звёзды ярче,
и с годами пылают жарче,
оставляя свой след в пространстве
светлым отблеском доброты!
Помнишь, мама?
Помнишь, мама, тот день в апреле?
Зацветали уже сады…
Птицы радостно, нежно пели.
И, казалось, не жди беды.
Как-то буднично, сжато, скупо
промелькнула в газете весть.
Лишь тогда мы узнали будто,
что Чернобыль на свете есть.
Ты рванулась одной из первых
выполнять свой врачебный долг.
Проводов телефонных нервных
вспоминаю обрывистый слог.
– Мама, как ты? Когда вернешься?
Радиации фон какой?
И едва ли ответа дождешься,
потеряв навсегда покой.
Вспоминаю, какой вернулась:
изможденный, усталый лик.
Только краешком рта улыбнулась,
не обняв меня в первый миг.
Много весен с тех пор миновало,
С каждым годом все меньше тех,
кому «щедрая» власть доверяла
стать героем чернобыльских вех.
Много их полегло до срока,
не успевших принять почет.
И наотмашь по сердцу – склока:
не довольно ль вести им счет?
Мама, зная твой нрав и храбрость,
непреложно горжусь тобой.
Одолела ты хворь и слабость,
амбразуру прикрыв собой.
Помолиться сегодня стоит
за тебя и за тех, кто был
в эти дни легендарно стоек.
И чтоб мир ни о ком не забыл…
Моему отцу
Он родился в тридцать восьмом
на украинской щедрой земле.
Хлопчик с рыженьким хохолком,
что он ведать мог о войне?
В сорок первом он чудом спасся,
Мать молилась святым образам.
И на фото последнего класса
узнаю его лишь по глазам.
Он не смог позабыть ту осень,
когда запах плодов наливных
и простора небесного просинь
застелил черный смог войны.
Запылали сады и хаты,
кровь людская лилась рекой.
И шагали вражьи солдаты,
отнимая навек покой.
Сокрушали жизни и судьбы,
за собой оставляя смерть.
Кто из ныне живущих смог бы
неминуемый рок одолеть?
Отмолила ли мать их жизни,
под прицелом молясь за всех?
Только миловал Бог от тризны,
отведя от них смертный гнев.
Папа, милый! Коротким сроком
наделила судьба тебя…
Память детская била током,
не давая забыть себя.
Вспоминаю твою улыбку
и беседы в вечерний час.
Как писала тебе открытку,
когда был вдалеке от нас.
Выбор твой —защищать Отчизну
был осознан с младых ногтей.
Всей своею недолгой жизнью
утверждал средь иных путей
тот, который во благо людям,
словно щит, заслонит от врага.
Чтоб по нашим жизням и судьбам
не ступала вражья нога.
Но ожогом войны далекой
память в генах моих не спит.
И аккордом волны высокой
снова сердце мое теребит.
Пусть смеются беспечно дети
и цветут пышным цветом сады.
Чтоб на всем этом белом свете
не случилось подобной беды!
Аритмия
Тот сон опять воскрес и жалит остро.
Так, словно пресловутый Калиостро
через столетья посылает знак…
Я вижу, как сползает старый лак
с портрета, потускневшего от боли.
От ощущенья сладостной неволи
готова ли сейчас же убежать?
И что опять способно угрожать
моей душе, и разуму, и воле?
Блуждая в нави среди старых стен,
в проемах видя горестные лики,
ловлю губами солнечные блики,
пытаясь уловить немой катрен.
Что обратило вспять седое время?
Ведь ни к чему томительное бремя
мучительных и горестных потерь!
Ведь чаяла, что не открою дверь
в былую и чужую беспросветность,
где властвовала над умами светскость
Похожие книги
Исследовано современное отечественное образовательное пространство, подвергающееся глубоким трансформациям под влиянием процессов информатизации, компьютеризации и глобализации. Описано взаимодействие образовательных субъектов – государства, гражданского общества, семьи и личности, находящихся между собой в строго определенных отношениях и осуществляющих образовательную практику с учётом специфики и возможностей каждого из субъектов в рамках слож
В сборник «Запущенный сад» вошли избранные стихотворения, написанные в 2010—2016 годах. Авторы сознательно отказались от систематизации произведений по темам и жанрам, предоставив читателю право произвольного прочтения и вольной трактовки: «Загляни в наш сад, если устал от суеты прагматичного мира… На первый взгляд он может показаться хаотичным и слегка заброшенным. В нем нет подстриженных газонов и бетонных дорожек. И все же в нем легко дышится
Если предыдущая книга Сергея Черных "Записки штурмана или Не стреляйте в офицера флота, он еще не утонул", выпущенная изданием ЛитРес, состояла из небольших про объему флотских баек, то эта книга автора представляется более масштабной. Основу ее составляет повесть "Как мы служили на "Гремящем" – о длительной, интересной и суровой боевой службе (в том числе в горячих точках), где конечно есть место флотскому юмору. Кроме повести, в книге немало см
Известно, что у штурманов Военно-морского флота есть умение наблюдать и оценивать малейшие мелочи. Иначе это не штурман, а если и штурман, то такой, который боевой корабль в пустыню заведет. Сергей Черных – настоящий штурман. И, как настоящий штурман, он подмечает не только то, что важно при ведении прокладки. Но и то, что происходит вокруг. Более того, его карандаш «заточен» не только для отметок на карте. Поэтому книга «Записки штурмана, или Не
Роман рассказывает о сплетении историй нескольких современных москвичей, чьи судьбы объединяет фигура главного героя, психотерапевта Александра Гречицкого. Личные кризисы нескольких персонажей встречаются и взаимонакладываются в кабинете психолога, как в алхимической реторте. Это роман о любви, о смерти и о жизни; роман о травме, и о том, как она влияет на выбор судьбы, на осознанные и неосознанные установки, на действия, которые ведут нас к разв
Джессика Клейверинг, воспитанная в мрачном замке Дауэр, открывает многие семейные секреты, пытаясь выяснить тайну своего рождения. Знакомство с Беном Хенникером, купившем родовое поместье Клейверингов, коренным образом меняет жизнь девушки, которая попадает в Австралию, встречает свою любовь и чуть не погибает из-за проклятого опала…