Запущенный сад. Стихи - страница 6
А Правда пеною кровавой
в истошном вопле запеклась.
Одна- чиста, на взор пригожа,
и тешит музыкой любви.
Другая вновь неосторожна-
босые ноги все в крови.
Кто перешел кому дорожку?
Извечен этот бабий спор.
У Правды радости немножко,
зато прямой и чистый взор.
Жила в любви, детей растила.
Любила мужа как могла.
А Ложь ей тычет: Вот могила.
Не я, а ты его – туда!
– Меня любил, ласкал и грезил,
с тобою – только тосковал.
У Правды лик и так не весел.
И на обидчицу – оскал.
Должно быть, суд не будет правым,
пойди, в потемках разберись.
Довольно с нас страстей коварных!
Все судьи быстро разбрелись.
Душа ж, вспорхнувшая, как ястреб
– причина бабьих дрязг и ссор,
свободна ныне от соблазнов
и дышит рифмой до сих пор…
Новогодний тост
Как шумный, пестрый хоровод,
закружит нас пришедший год.
Готовясь к встрече, как обычно,
согласно кодексу приличий,
зажжем на елке огоньки,
чтоб встретить чудные деньки!
Каков он будет, Новый год?
И что в стране произойдет?
Настало время для гадалок,
для ясновидящих весталок:
прогнозов всяких пруд пруди!
Что там маячит впереди?
Вот Глоба (как всегда, суров):
«не наломать бы снова дров!».
Добрее Глобы – Василиса,
ее – Гузеева Лариса
гадать направила стране.
Она – на нашей стороне.
Пугают предсказаньем Ванги.
Американцам – акваланги
быстрее стоит приобресть:
для них прогноз несчастный есть.
Наслушавшись и начитавшись,
в ночных кошмарах разметавшись,
проснемся утром как младенцы!
Не то, что укро – западенцы,
Им не до шуток, все всерьез:
агент России – дед Мороз
и внучка, снежная Снегурка,
опасней, чем последний « урка».
Поскольку вовсе не артисты,
а ватники – сепаратисты.
В мешке несут – ПЗРК,
рука у дедушки легка.
Эх, заморозить, что ли, Раду,
раз газа русского не надо!
А тут еще и Эрдоган-
герой последних эпиграмм,
клык кажет матушке Руси!
Теперь пощады не проси.
Скорее мир перевернется,
чем к Эрдогану ум вернется.
А нам с тобой не привыкать
друзей и недругов считать.
Наполним чарки до краев
и выпьем дружно за любовь!
30.12.15
Осенний костер
Ноябрь сегодня не угрюм,
шутлив и ласков, как дитя.
И воздух сладок, как изюм,
и к солнцу помыслы летят.
Оно улыбчиво с утра.
Мне помогает во дворе
следить за искрами костра,
доверясь ветреной игре.
А ветер, право же, шалун:
все норовит задуть огонь.
Но по указу древних рун
взметнется пламя, словно конь!
Горит опавшая листва,
сметая призрачность надежд,
оставив ту лишь, что жива,
наперекор словам невежд.
Ей не сгореть и не истлеть,
поскольку адрес – неземной.
Ей как Семарглу – не стареть,
оставшись до конца со мной…
Снова осень…
Снова осень, эта осень!
По оранжевой аллее,
нарядившись рыжей феей,
к нам пожаловала в гости.
Мы ее, конечно, ждали,
растопив камин пожарче.
Мы вина ей подливали,
чтоб глаза сияли ярче.
Что нам скажет эта осень?
Не ответит ли молчаньем,
если мы ее попросим
погадать нам на прощанье?
Подобрав сухие листья
на заплаканном балконе,
разнесет их, словно письма,
буйный ветер на перроне.
Снова осень, эта осень
бередит на сердце раны,
и зовет в иные страны
перламутровая просинь.
Снова осень, эта осень…
По оранжевой планете
мы бежим за ней, как дети,
догоняя нашу осень…
Бархатный сезон
Вот и настал наш бархатный сезон-
привал короткий перед зимней стужей.
Осенним ароматом напоён
день в ореоле золотистых кружев.
Опавших листьев желтая кайма
отсвечивает ладаном и грустью.
Но грусть у нас, мой друг, еще светла,
еще не стала меткой захолустья.
Дай Бог, не впасть в обманчивую лесть, предавшись обывательским порокам.
Похожие книги
Исследовано современное отечественное образовательное пространство, подвергающееся глубоким трансформациям под влиянием процессов информатизации, компьютеризации и глобализации. Описано взаимодействие образовательных субъектов – государства, гражданского общества, семьи и личности, находящихся между собой в строго определенных отношениях и осуществляющих образовательную практику с учётом специфики и возможностей каждого из субъектов в рамках слож
В сборник «Запущенный сад» вошли избранные стихотворения, написанные в 2010—2016 годах. Авторы сознательно отказались от систематизации произведений по темам и жанрам, предоставив читателю право произвольного прочтения и вольной трактовки: «Загляни в наш сад, если устал от суеты прагматичного мира… На первый взгляд он может показаться хаотичным и слегка заброшенным. В нем нет подстриженных газонов и бетонных дорожек. И все же в нем легко дышится
Если предыдущая книга Сергея Черных "Записки штурмана или Не стреляйте в офицера флота, он еще не утонул", выпущенная изданием ЛитРес, состояла из небольших про объему флотских баек, то эта книга автора представляется более масштабной. Основу ее составляет повесть "Как мы служили на "Гремящем" – о длительной, интересной и суровой боевой службе (в том числе в горячих точках), где конечно есть место флотскому юмору. Кроме повести, в книге немало см
Известно, что у штурманов Военно-морского флота есть умение наблюдать и оценивать малейшие мелочи. Иначе это не штурман, а если и штурман, то такой, который боевой корабль в пустыню заведет. Сергей Черных – настоящий штурман. И, как настоящий штурман, он подмечает не только то, что важно при ведении прокладки. Но и то, что происходит вокруг. Более того, его карандаш «заточен» не только для отметок на карте. Поэтому книга «Записки штурмана, или Не
Роман рассказывает о сплетении историй нескольких современных москвичей, чьи судьбы объединяет фигура главного героя, психотерапевта Александра Гречицкого. Личные кризисы нескольких персонажей встречаются и взаимонакладываются в кабинете психолога, как в алхимической реторте. Это роман о любви, о смерти и о жизни; роман о травме, и о том, как она влияет на выбор судьбы, на осознанные и неосознанные установки, на действия, которые ведут нас к разв
Джессика Клейверинг, воспитанная в мрачном замке Дауэр, открывает многие семейные секреты, пытаясь выяснить тайну своего рождения. Знакомство с Беном Хенникером, купившем родовое поместье Клейверингов, коренным образом меняет жизнь девушки, которая попадает в Австралию, встречает свою любовь и чуть не погибает из-за проклятого опала…