Марфа Петровна кивнула, соглашаясь с Николашей.
– Мы же будем строить железную дорогу в Сибири, а не в Бретани или Лангедоке – зачем мне французский? – продолжал он. – А как спихнуть экзамен, понятия не имею.
– Ох, грехи наши тяжкие, – вздохнула хозяйка. – Вылетишь с учебы, папаша домой увезут, а там ни девушек, ни рестораций.
– Да знаю я. Знаю! – воскликнул Николай, вскочив с места.
Он стал в волнении расхаживать по комнате, а исписанные листки плавно упали на пол. Марфа Петровна бросилась их поднимать. Она протянула их Николаю прямо в руки, и он остановился от неожиданности.
– А ведь у меня только все стало образовываться, Марфа Петровна. Так обидно.
За дверью послышался смех вернувшихся домой медичек.
– А соседи не могут помочь? – спросила хозяйка, кивнув на дверь.
– На «отлично» никто не знает. А девчата в медицинском французский не учат.
– Вот незадача, – протянула Марфа Петровна.
Кажется, она придумала кое -что.
– Скажи, Николаша, а репетитора ты взять не хочешь? Не думал об этом?
– Конечно, думал. Только не нашел пока.
– Так ты поторопись, уже ноябрь на дворе, – напомнила хозяйка.
Николай вроде бы успокоился: он подошел к самовару и налил себе чаю. Хозяйка торопливо сунула ему под нос сахарницу и крохотные щипчики.
– Есть у меня на примете девушка – наша, ярославская. Французский в гимназии учила. Может, возьмешь ее в репетиторы? – вкрадчиво спросила Марфа Петровна.
Симпатичное лицо Николая скривилось, изображая скепсис.
– Гимназистка? Не тот уровень. Не справится она.
Он предложил чаю почтенной даме, но увлеченная идеей найти землячке приработок, Марфа Петровна отказалась. Она продолжала нажимать на Николая.
– И не гимназистка она, а учится на сестру милосердия. Хотела на доктора, но средствов нет – платить нечем. А уроки она дает еще с гимназии, у нее хорошо получается, и ученики около нее держатся. Ты вот что, Коленька, оставь ей какой-нибудь текст и проверь, знает она язык или нет. А я скажу Зое, чтобы зашла
Николай торопливо глотнул чаю и чуть не обжег губы. Выражение скепсиса так и не сошло с его лица.
– Зоя? Смеетесь, Марфа Петровна. Девица с таким именем не может быть серьезной.
– Чего это? Новиковы их фамилия. Они лет пятнадцать в столице. Папаша ихний помер, а мать одна с троими осталась. Зоя-то старшая – то да се, деньги нужны на кремы и на чулочки.
– Чулочки, – пробормотал Николай. – Хорошо, оставлю я Вашей протеже листы с текстом, и не поскуплюсь, если она действительно знает французский.
Зоя Новикова спешила на встречу с неизвестным работодателем. Спасибо землячке Марфе Петровне – с тех пор, как внезапно умер отец, Антипины не оставляли осиротевшую семью заботами. В тяжелые времена помогали деньгами, находили работу для вдовы и старшей дочери. Прошли годы, и Новиковы получили небольшую пенсию, мать давала уроки музыки, Зоя закончила гимназию, а в свободное время занималась репетиторством. Курсы сестер милосердия помогли оплатить те же Антипины – дальняя родня. Младшие братья – близнецы Гриша и Гаврюша тоже учились в гимназии на казенной стипендии.
Иногда Марфа Петровна по старой памяти навещала Новиковых, снимавших квартиру неподалеку от Кузнечного рынка – обычно она забегала по пути за покупками, в пятницу или субботу, но на этот раз заскочила во вторник.
Отказавшись от предложенного чая, землячка сразу выложила суть дела – позаниматься французским языком с одним из ее жильцов.
